Эта подборка состоит из тех стихотворений, написанных в этом мае, которые самому автору ближе всего.
Дорогие читатели, если сочтёте нужным откликнуться, расскажите пожалуйста, какое из трёх стихотворений Вам пришлось больше по душе и почему.
Вязание
http://stihi.ru/2011/05/19/4247
.
.
"Синей ночью бессильные птицы садятся на снег,
Не пытайся понять почему, приглядись - и увидишь.
Я почти довязала лазурными нитками свитер." (с)
.
Братислава
.
.
У синих птиц невиданная прыть -
они легко взмывают, ускользая
от тех, кто их пытается пленить,
связать, окольцевать, остепенить,
укутав в кущи маленького рая.
Я тоже вознамерилась связать -
купила спицы и моточек пряжи.
На ровную петельчатую гладь
легла ночами снившаяся прядь
и синие глаза моей пропажи.
Лицо, изнанка, снятая петля,
клубочек пляшет и мелькают спицы,
плывёт, качаясь, синяя земля,
и вот уже повадки журавля
у связанной старательно синицы.
Журавлик мой привык и есть, и пить
из рук моих, не зная зова стаи.
И я, стараясь петельки закрыть,
беспечности связующую нить
в свою судьбу рассеянно вплетаю.
.................................
У синих птиц невиданная прыть -
они легко взмывают, улетая...
***
Васькин остров
http://stihi.ru/2011/05/12/3938
.
.
Если станет хреново, буду действовать просто:
взяв колбаски по ГОСТу, "городской" и "Ситро",
я уеду на остров, обитаемый остров
в голубой электричке синей ветки метро.
Остров ляжет под ноги старым шахматным полем,
где неволя и воля разыграют дебют,
и балтийские ветры с лёгким привкусом соли
про грядущую долю мимолётом споют.
Возле старой протоки - новый дом за забором,
рядом целая свора - бродят пегие псы,
пусть не смотрят с укором - мы поделимся споро
булкой с тоненькой коркой и куском колбасы.
Если жизнь оседлает, словно старую клячу,
я рвану не на дачу, не в банановый рай:
Васькин остров уткнётся в руку носом собачьим
и лизнёт на удачу: "Здравствуй! Не умирай!"
***
Майское
http://stihi.ru/2011/05/09/91
.
.
Майский дождик копытцами лёгкими
по асфальту и крышам процокал,
развернулись побеги пилотками,
засверкали полотнища стёкол.
Вышел дед на умытую улицу,
дед слегка под хмельком и наряжен,
он идёт и почти не сутулится,
и кивает степенно и важно
всем, кто нынче ему улыбается,
с уважением глядя на планки -
и надменной холёной красавице,
и веснушчатой рыжей пацанке.
Он сегодня не ездил до Ладожской
в магазин под названьем "Народный",
дочь пирог испекла и оладушки -
помянули братишек из взвода.
Кто от пули полёг, кто от старости,
захлебнувшись незваной свободой.
Много ль их по России осталось-то?
Дед живёт. Он из крепкой породы.
Вновь под праздник повысили пенсию.
(Отчего же теперь не помочь им?)
Дождик кончился. Солнечно, весело.
Только страшно за внуков и дочу.