Года идут, и в череде столетий,
Скрываются негромкие стихи,
Они родились в горе бесконечном,
Они от добрых сказок далеки.
Куплеты эти сложены несмело,
Они смольны истомою времен,
Где памяти раскинувшие ветви,
Деревьев навевают сладкий сон.
А после них, пьянящей томной грусти,
Останется чуть больше на губах,
Рисуя миражи в песках иллюзий,
Она сладка и горька на устах.
В том царстве грез, страданий и мечтаний,
Она с годами уплывает вдаль,
Оставив на прощание подарок,
О души наши отковав печаль.
Но не спешит покинуть эти стены,
Но не спешит границы разделить,
Что б заново ожившей птицей Феникс,
Из пепла чье-то счастье воскресить.
И я не в силах противопоставить,
Ломая в сердце серый грязный лед,
Прощальной песне, что когда то прозвучала,
Хотя бы маленькой души чужой оплот.
Пусть мир изменен, стала неизменнна!
И неприкаянна печаль того стиха,
Прохладным будто ветра дуновением,
Застывшего за росчерком пера.