Облака растворили синеву неба,
Новая страница воспоминаний ненужных.
Хотелось книгу закрыть мне бы,
Строгий глав порядок нарушить.
А вместо этого я смотрю пристально,
Как слова выстраиваются в строки чернильные.
На бумаге белой, чистой, письменной
Они складываются в предложения как-то с виду насильно.
Они умирают насильственной смертью,
Выплевывая себя на лист бумажный,
Хлестая по белому черной плетью
И не говоря при этом ни о чем важном.
Бесформенные, бессмысленные, мертвые строчки
Просто отнимают у меня время,
Опутывая меня крепкой цепочкой
И время от времени расширяя звенья.
Черные чернила в моих штопаных венах
Превращают любовь в нечто неприятно-черное.
Ставят между мной и тобой стену,
И натягивают поводки, отмеряя поровну.
В углах ярко освещенной комнаты
Черными пятнами гремят вороны.
В этой комнате с какой целью ты
Выбираешь самую темную сторону?
Забиваешься в самый темный угол
И отгораживаешься ворохом сгнивших слов.
Поступаешь необдуманно и просто глупо,
Как будто между нами провал городов.
Как будто между нами старая кинолента,
Интересный фильм, долгая жизнь, вечная эпоха.
Как будто живем не на одной планете,
И не одного июля слушаем грозовой грохот.
Как будто не один дождь на нас капает,
И как будто вдыхаем не один воздух.
Зачем утверждать, что выхода нет,
Если вижу я целую гроздь их?
Сухая вата слов темнеет,
Пропитывается вся канцелярским запахом,
Она увлажняется и становится неприятно мне
Ощущать слизь и дышать затхлым.
Я знаю, что не слов моих ворох
Вразумит тебя и, точно шомполом
Прочистит и протолкнет порох,
Заставив работать ружье негодное.
Теперь Я сказал все слова,
Которые мог сказать тебе кто угодно.
Скажу еще, что ты абсолютно права-
Что то менять уже поздно.
Только объясни мне, почему если человек пытается,
Старается сделать что то невозможное,
Все его как чумного чураются,
Не пытаясь отдать его упорству должное?
Помни мои слова. Лопнет цепочка,
Из черных станут красными мои чернила
И ими я напишу тебе последнюю строчку
О том, как любовью меня убила.