Этот воздух, весенне-шальной, так пьянителен, baby,
хлещет м'орось по нервам, да мутью в глазах эта хмарь.
Не видать ни зарницы, ни зги, в перевернутом небе,
и в свинцовой проплешине туч гаснет лунный янтарь.
А вискарь ещё плещется где-то на донышке фляжки,
пара-тройка глотков и закончится мой водоём.
Я пишу тебе, baby, и дым сигаретной затяжки
принимает твой облик, как будто мы снова вдвоём.
И весенними тр'авами устлано царское ложе,
серебрится росою сирень на короне твоей,
влага неги блестит на губах и сочится по коже...
Помнишь, baby, как мы утопали в объятьях ночей?
Как мелодия ливня звала за собой на рассвете,
и как за руки взявшись, мы шли босиком по воде,
для себя открывая весь мир, словно малые дети,
не желавшие знать, что от счастья полшага к беде.
С кем ты, baby, сейчас, хорошо ли тебе или тяжко?
Не суди меня зря, я и сам-то себя не пойму.
Просто пусто на сердце...
и, чёрт возьми, пусто во фляжке,
и химеры мои растворились в табачном дыму.
~~~~~~~¤¤¤~~~~~~~
Фото: Константин Юганов