"-Под гнётом бурь судьбы, порой ненастной,
под зной жары и засуху в пути,
я не посмел с тропы, небезопасной,
на сантиметр в сторону сойти.
Я знал о том, что может быть, когда-то,
могу начать об этом сожалеть;
и что удел обычного солдата-
на прекословье права не иметь.
Но не за благ несбыточное слово
моя рука сжимала крепко штык.
Я защищал побеги жизни новой
на целине, кипящей от мотыг.
Те времена средь прошлого пропали.
Сейчас давно другой менталитет.
И у людей нет прежней в жилах стали!":
-мне говорил на одре смертном дед.
Он был готов, пуская ногу в стремя,
вскочить в седло взбешённого коня,
чтоб быть в строю едином вместе с теми,
кто рвался в бой, спокойствие браня.
И ветхость лет, прикованных к постели,
ему тогда помехой не была.
Его глаза, как в юности, блестели.
Искал рукой, он, тщетно удела.
Схватив меня, в глаза мне посмотревши,
он слышно чуть губами прошептал:
"-Я жизнь прожил, во многом преуспевши.
Мой час, внучок, по моему, настал.
Сказать хочу-мы верой послужили
в суровый час, для Родины, сполна.
И тем, что есть, всецело дорожили.
И от того страна была сильна!
Теперь черёд за вами, несомненно.
Не посрамите в деле и бою!
Храните честь, без устали, нетленно.
Не предавайте Родину свою".
Прошло с тех пор не много и не мало
в судьбе моей, служивой, разных лет;
но берегу, по сей день, как предстало,
в душе своей я дедовский завет.
И так хочу успеть поведать внуку
о том, как дед честь клятвы сохранил.
И пожелать, мальцу, сжимая руку,
чтоб, как и мы, стране не изменил.