Солдат спит – служба идет. Об этом знают все, даже те, кто никогда не служил в армии.
Молодые солдаты, в большинстве своем, от смены обстановки и с непривычки, от физических нагрузок, постоянно хотят спать. Умудряются кемарить даже на политзанятиях, а уж о просмотрах кинофильмов в клубе, я и не говорю, последние ряды - «лежбище котиков». Для старослужащих, сон тоже имеет свою ценность, но философия сна совсем другая – «дембель» ближе с каждым сном.
Зная распорядок дня, изучив слабые стороны командиров, что мешает бойцу, например, при обслуживании техники, забраться в самоходку и «придавить» часок или выставить «пост № 1» у входа в казарму, из молодых бойцов, конечно, чтобы предупредили о приближении старшины, а самому «замкнуть массу», т.е. поспать. Офицеры, конечно, ругали подчиненных, но только если те спали, а поставленная задача не была выполнена, в других случаях закрывали на это глаза, а чаще звали старшину, чтобы тот придумал нерадивым новый «объект атаки». Бывало, что во время пятисоткилометрового марша, «старший машины», офицер или прапорщик, только что не плясали в кабине машины, лишь бы молодой водитель не уснул в дороге (движение в колонне со средней скоростью 40 км/час даже опытного водителя утомляет). Так что сон физиологически полезен и необходим, но бывает и опасен для здоровья.
Но есть вид сна, который карается беспощадно. Это сон в карауле, «на часах», ибо караул – выполнение боевой задачи в мирное время. Часовой - лицо неприкосновенное и к тому же вооруженное, не дай Бог «проспит» то, что охраняет. Чтобы военнослужащие бдительно несли службу в наряде, кроме систематического контроля применялись и другие методы. Например, наш зампотех (большой любитель рыбалки) во время полевых выходов, чтобы дневальные охранявшие технику не спали ночью, научил бойцов плести рыболовные сети. Ребята были не городские, навык в хозяйстве пригодится, думали они. Челнок, бобина с капроновой нитью, за час у каждого получалось около метра невода. Итог. Каждое утро, будьте любезны, предъявите семь метров сетей, тут уж не поспишь. На «зимних квартирах», другое дело. В наряд по части заступает большинство личного состава и офицеров дивизиона. Бойцы свободные от наряда имеют соблазн рвануть в самоволку, благо заборы позволяют, или еще что-нибудь отчубучить. Но, не тут- то было. Контролирует порядок в подразделении в ночное время «ответственный по дивизиону», помимо дежурного по части. Его задача чисто арифметическая, зная количество солдат свободных от наряда, после отбоя пересчитать пальцы на ногах у спящих бойцов и разделить полученную сумму на десять. Если сходится, то все в порядке, но процедуру обязательно повторить позже.
Так вот, я в наряд не попал, назначили «ответственным» и около двух часов ночи, прихожу в часть заниматься «арифметикой». По дороге встречаю дежурного по части (нашего начштаба) и вместе идем в расположение. В окне первого этажа виден силуэт дневального какой-то странной треугольной формы. Заходим, и вместо команды:- «Дежурный по батарее – на выход!» слышим характерное сопение. Дневальный стоит, накрывшись с головой одеялом поверх шинели (глубокая осень, в коридоре холодно) и спит стоя, не касаясь тумбочки. (У нас - немая сцена?!) Разбудили, но боец упорно твердит:- «Я не спал, я не спал, товарищ капитан!». Чтобы доказать обратное, вместе с дневальным и дежурным по батарее (выскочил на шум) заходим в казарму, там тепло, печка «прыгает», непередаваемый аромат сапог и портянок, спят бойцы, видят добрые сны. Подходим к первой кровати, начштаба трясет за плечо спящего на ней солдата и спрашивает:- « Почему спишь, боец?»
Тот с трудом отрывается от сна, видит склонившегося над ним командира, приподнимается на локте и спросонья говорит:- «Я не спал, товарищ капитан!».
Мы смеемся и выходим из казармы, других доказательств уже не нужно. Попеняли, конечно, дневального, но наказывать не стали – уникум.