Воздух звенит тишиной, будто в храме, в бору.
Жёстки на ощупь, как чётки, брусничные листья.
Сочною спелостью манят бордовые кисти.
Ставлю корзинку и ягоды молча беру.
Вечнозелёный брусничник, за кустиком - куст,
Всем предлагает отведать диковинных ягод,
Даже любовь не бывает сплошною усладой,
Так и брусника кислит и чуть слАдка на вкус.
Вечнозелёный брусничник - он маленький мир.
Спрятан в подножии сосен, под лапами елей.
Ветер качает седых паутин колыбели.
Ящерка, юркнув, хвостом оставляет пунктир.
Что тут начертано веком? Манящий узор?
Если не ягодный год, всё равно зелень вечна.
Мне б неизменности той - быть всегда человечной,
Даже, когда чернь и серость не радуют взор.
Стоек брусничник, и мне б устоять на ветру,
Дождь по листве пробежит, не испортив убранства,
Небом ниспослана роль: воспевать постоянство,
Зелен он будет и снежной зимою в бору.
Воск и свеча - капли смол корабельной сосны.
ДОверху ягод в корзине - и дар, и прощенье.
Капелькой сок на губах, словно след причащенья.
Таинства, видно, свершаются Храмом лесным.