По небу, где тоскует грозный Ветер,
Срывая злость свою на всех,
Крадутся тихо, низом, Тучи.
И плачут, горько. И не Смех,
И даже Радость небольшая,
В окошки тихо наблюдая
За беспределом, явным, в суе,
Не могут голос свой, разумный
Подать, сУпротив, без утайки.
А Смелость тоже сбилась в стайки,
Хотела слиться с Тишиной.
Но тут Гроза, кунак большой,
Царя природы, Ветра, с кручи
Чуть-чуть вобрала торс могучий,
И Вихрем огненным, с мечом,
Ворвалась громко, прямо в дом.
Чтоб разобраться, кто причём.
А Ветер в высях всё беснует.
Тоску о Молнии врачует,
Накалом бешеным, страстей,
И бредом явным, всех мастей.
Меж тем, в низине возле поля,
Согнувшись так, что злая Доля,
В усмешке приняла поклон,
И тем украсила свой трон.
Росла невзрачная Травинка,
Что так похожа на Былинку.
Сиротка хлипкою была,
Для всех стыдливо берегла
Всё уважение к Закону.
И чтоб не ставили препону,
Поклоны честно отбивала.
А Честь свою, тем не роняла.
Но на беду, царю, что с кручи,
Дружившим, с кунаком могучим,
Не люб представился поклон,
В котором, явно, зрел Урон
Его могуществу и трону,
Добыт который по Закону.
Обрушил он всю ярость речи,
На ту, что даже не по плечи,
Да что там, даже не по пятки.
Росточком мелким. Чуть выше грядки.
Решив Травинку проучить,
Он с силой стал по ней ходить,
Стараясь вырвать из Земли,
И распластать, помяв листки.
Но как он, бедный, ни старался,
Так и ни с чем он там остался.
Утих царёк, пропали Тучи.
Ушла Гроза, кунак могучий,
Царька, что с Молнией на круче,
Вели разборку, кто же лучший.
Одна Травинка, возле поля,
Стояла прямо и при Воле,
Всю Гордость Солнцу напоказ,
Чтоб обогрело в трудный час.
Мораль сей басни такова:
Верь в Справедливость – она жива.