Я за эти расстояния
Заглянуть не в состоянии.
Не могу прозреть сияния
Нимба святости святых.
Я живу в хрущёвке старенькой.
Дед-участник помнит Сталина,
На дворе коробки свалены,
И бомжи ночуют в них.
Крест на шее посеребренный,
Небо кажется сиреневым.
И черёмуха с сиренями –
Майский ладан – дань Богам.
Все мы вышли из язычества.
Наше скромное девичество
Я двулично обезличенно
Не продам – задаром дам.
А стихи писать в альбом легко –
Рифмы сами так и сыплются.
Начитаешься, насытишься –
И скорее за перо.
Серый день – селёдка с водкой,
Под ненастную погодку.
Что-то там на завтра в сводке
Выдаст метеобюро?
А Христос распят и умер,
И воскрес, и снова в деле.
То, что мы кресты надели
И заныли: «Отче наш»,
Ровно ничего не значит.
И Господь на небе плачет.
Что поделаешь! Иначе
Не обманешь – не продашь.
Сколько тех, кто платит кровью,
Страхом, мукой – хоть слезами
Не за боль от наказанья,
Не за мордою об стол?
Рак, безденежье, как стимул.
Крест, как монтировку вынул,
И на жизнь, как кат с дубиной,
С божьим именем пошёл.
Нет, ты вспомни-ка о Боге
Не несчастным и убогим.
В дни не войн, а процветанья
Храмы строились всегда.
Я стою, как оглашенный,
Никуда не приглашенный.
Крест - рисунок совершенный -
Крест на все мои года.