посвящается Ирине Павловне Мёвиус*
Мы живём в чужеземных столицах,
говорим на чужих языках
и давно перестали нам сниться
хатки белые в райских садах.
А ведь раньше - ты помнишь ли? - часто
повторялось в томительных снах:
как поют за селеньем дивчата
и клубится обветренный шлях.
Пёс от дождика прячется в будку
и, подёрнутый дымкой, как холм,
всё мусолит свою самокрутку
на завалинке старый хохол.
Десь на квiтку сiдае метелик
i в садочку на сонечку так,
наче з вишнею теплий вареник,
там повiтря солодке на смак.
А на Пасху у кожнiй хатинi
наче й справдi Христос воскреса,
самогон дiстаеться iз скринi
i шкварчить кров’яна ковбаса.
Добре вип’ють, занюхають салом
та як грянуть на цiлий колгосп:
«Гей, наливайте повнiї чари,
щоб через вiнце лилось,
щоб наша доля нас не цуралась,
щоб краще в свiтi жилось!»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Всё исчезло почти подчистую.
Стихло сердце и выстыла кровь,
только бедную душу живую
беспощадно сжигает любовь
ко всему, что теперь без возврата
камнем кануло в омут времён.
Слышишь, как голосит виновато
над погостами к вечеру звон?
Это нам предвещает, что скоро
мы расстанемся, Малая Русь,
чёрный Ангел с потупленным взором.
Он спокоен и я не боюсь.
В ледяном предначертанном мраке
и не вспомнишь, где ты их видал
эти в поле пунцовые маки,
с кем влюблялся, о чём горевал, -
для чего на тот свет как поклажу,
сколько б денег за тяжкий свой век
и врагов, и болячек ни нажил –
только душу несёт человек...
И загадка: чего это ради
в этой - в смысле научном смешной -
в этой нематерьяльной монаде
чувство Родины с болью такой?
И без тени какой укоризны
я скажу на прощанье, как гость:
дай Господь, чтобы в этой Отчизне
всё сытнее и лучше жилось,
был бы мир да понизились цены...
Об одном умоляю всерьёз:
пусть останутся белые церкви
с их молитвами, полными слёз
и стенаний усталых селянок
за Христа и за Божию Мать,
сына, павшего в Афганистане,
дочь, что с зятем не ладит опять...
и опять, как соловушка в рае,
снова тихо и новая мать
колискову дитинi спiвае.
I нехай буде завжди спiвать.
Где б ни мёрли мы – в беленьких хатках
или в грязных больничных стенах,
на стерильных берлинских брусчатках
или в странноприимных домах,
растворяясь в пространстве незримом,
ставши нефтью, компостом, углём,
твоя вiчно едина родина,
твои трудные сны, Украина,
мы тебя осеняем крестом
(1988-1991, Западный Берлин)
____________________________________
примечание:
* Ирина Павловна Мёвиус (1906-1996) – немецкая пианистка, музыкальный педагог, ученица Генриха Нейгауза. Родилась в Киеве в семье известного скульптора-немца, расстрелянного большевиками. Окончила Киевскую консерваторию. В годы Великой Отечественной войны вынужденно эмигрировала в Германию. В 1988 г. с исполнением русской фортепьянной классики И.П.Мёвиус выступала в зале Западноберлинского Литературного коллоквиума в совместном концерте с автором этих стихов. Наполовину немка, наполовину полька, И.П.Мёвиус до последних дней жизни сохранила трепетную любовь к Родине, к украинской и русской культуре.