*Доминиканцы в угрюмом молчании, смотрят в разные стороны*.
ПЕРВЫЙ:
Брат из Тосканы прислал извещение –
матушка чем-то серьезно больна.
ВТОРОЙ:
Мне непонятно двора промедление –
Мы не на сцене. Бушует война,
Да и солдаты не прочь порезвиться –
К черту интриги, седлайте коней!
ТРЕТИЙ:
Годы идут, и мне уже тридцать,
Я – эмигрант без страны и корней.
ВТОРОЙ:
Дело могло бы решиться без крови:
Женщине меч – как корове седло!
Двор платит выкуп, с Жанны оковы
Сняли – и все! И обратно в село,
Голой, униженной, неумытой,
В тот же коровник, где родилась.
В те же покосы, в то же корыто,
В ту же, родную, эльзасскую грязь!
Мол, это шутка такая, французы,
Мы ведь веселый народ, ву а ля?
ПЕРВЫЙ:
Брат Доменико из Вера-Круса
Стал террористом. Такие дела.
Рясу крест-накрест он подпоясал
Лентой патронной – и церковь взорвал.
ТРЕТИЙ:
Кто мы для церкви? Поющее мясо!
Кто мы для мира? Прогнивший штурвал!
Кто мы для Господа?
ВТОРОЙ:
Все же, коллеги,
Дело не кончено, хватит болтать!
ТРЕТИЙ (не слушая):
Мы – как ломимые ветром побеги
В мокром асфальте. Опять и опять
Бьемся о панцирь, падаем в битве,
Были зерном – стали прахом земли.
Снова зерном прорастаем в молитве,
Хоть сорняки плодовиты и злы,
Нас разбросает сеятель снова.
Жатва за жатвой – а где же плоды?
*закрыв лицо руками, убегает за кулисы*
ВТОРОЙ:
Брат мой! По делу скажите хоть слово!
(первому) Где он там? Что с ним?
*хочет идти за третьим*
ПЕРВЫЙ (хватая его за рукав):
Постой. Не ходи.