Ветврачам Александру Алексеевичу Журавлёву, Лебедевой
Татьяне Павловне и Бахтиной Валентине -
коллегам, с которым довелось когда-то работать
* * *
Я - доктор, я - ветеринар,
и дело для меня обычное
лечить копыта и рога,
влюбляясь в морды симпатичные.
Я Айболит. Мне не впервой
бежать сквозь ночь, по бездорожью,
имея в полевой
на всякий случай острый ножик.
Я им любовь свою отдам,
как донор кровь - реципиенту.
Спасибо скажут мне стада
моих рогатых пациентов.
* * *
Окутанное влажной пеленой,
Бредёт в загон
взъерошенное стадо,
А я с ночного вызова домой
Бреду, чему-то беспричинно рада.
Как мил мне дождь,
что трое суток льёт!
Как я люблю коров,
"до нитки" мокрых,
И влажный запах трав, цветов, болот,
Свою работу
и людей всех добрых!
Как эту радость объяснить, назвать?
Не чувством ли
исполненного долга?
...Ласкает ноги мокрая трава,
И лужи - неба летнего осколки.
1980.
* * *
Из сумки ветврача достану я дорогу.
Как сказочный клубок, она меня ведёт
туда, где сумрак ферм, по пастбищам пологим,
где помощи моей обычно кто-то ждёт.
Вокруг - высоких трав неяркая палитра,
мычание коров и ржание коней,
а надо мной ветров осенняя сюита
да бледная заря в небесной вышине.
Я сберегла для вас прекрасные мгновенья,
хоть устаю подчас от живности моей.
Но дарит мне она минуты вдохновенья,
и у детей моих любимей нет друзей.
Из сумки ветврача, где в общем-то немного:
шприцы, фонендоскоп, коробочки лекарств,
я достаю стихи про солнце и дорогу,
и про моих коллег, и может быть, про вас.
* * *
Ночные холодные росы,
Костры у речных берегов.
Войду в предрассветную осень,
В туманную мягкость лугов.
Услышу, как движется стадо,
На ощупь срывая траву,
И в сердце вселяется радость,
Вплетается лёгкая грусть.
В тумане едва различимы
Ручьи, огороды, кусты.
Колышутся тёплые спины
С росинками в мокрой шерсти.
Смешно, неуклюже и важно
Уходят бурёнки в луга.
Нелепо и вовсе не страшно
Нацелены в землю рога.
Мычанием сонным и нежным
Вдали окликают, зовут...
И белой рекою безбрежной
Туманы, туманы плывут.
* * * 2000.
Всё привычно: метель и сугробы,
тени чёрных сараев сенных.
путь на ферму по тёмной дороге,
тусклый свет одинокой луны.
Всё знакомо: коровьи повадки,
запах сена, напомнивший луг,
неназойливый шум аппаратов,
чуть разбавленный смехом подруг.
Всё понятно: коровье мычанье,
не считаться с которым нельзя,
всё любимо: и строгий начальник,
и телят голубые глаза -
голубые, как небо в апреле!
Скоро, скоро повеет весной!
А пока прилетайте, метели,
и кружите за мёрзлой стеной!
* * *
Кто-то жизнь посвящает растеньям,
строит город на месте пустом.
Мы ж отдали своё предпочтенье
чемоданчику с синим крестом.
Нас считают порой чудаками -
в деревенской живущих глуши,
кто, разбужен ночными звонками,
к братьям меньшим на помощь спешит.
У собаки, у лошади в поле,
у коровы, мычащей в хлеву,
так же катятся слёзы от боли.
Но на помощь они не зовут.
Что болит у них, нам не известно,
да они и не могут сказать.
Мы поймём разговор бессловесный
по движениям и по глазам.
Всем болящим - мычащим, скулящим
поселиться ты в сердце позволь!
Ведь не станет врачом настоящим
не умеющий чувствовать боль!
Это "служба спасенья" животных.
Если кто-то нуждается в том,
принесём мы любовь и заботу
в чемоданчике с синим крестом.