Вздохнули ветры молодо, свежо —
Весна в свои права вступала снова,
И жаждал март опаявшей душой
Хмельного поэтического слова.
На праздничных и шумных вечерах
Поэзия была царицей бала —
Один из них я помню, как вчера,
Хотя с тех пор полжизни миновало.
Стихи читали, разгорался спор,
Дарил Есенин душам озаренье,
И Лермонтов, расстрелянный в упор,
Вновь воскресал в своих стихотвореньях.
И я не перестану вспоминать,
Как девушка одна в конце беседы
письмо Татьяны начала читать,
И в классе стихли даже непоседы.
Так много было в голосе тепла,
Сердечного доверия и ласки,
Как-будто речка тихо потекла,
Как-будто соловьи запели в классе.
Звучал хрустально-нежно каждый слог,
Так искренне, без фальши и изъяна,
Что девушка, читавшая письмо,
Мне показалось пушкинской Татьяной.