Старец Фёдор Кузьмич, помолись в тесной келье за нас!
Мы любую дорогу привыкли делить на двоих.
Поднимая совковой лопатой слежавшийся наст,
Мы в уральских болотах отрыли потомков твоих.
Старец Фёдор Кузьмич – белый посох, сибирская глушь,
Где метели отмолят грехи да метлой подметут,
Где иконы глядят по весне из оттаявших луж,
Где узнают в лицо – не поверят, - крестясь, отойдут.
Над седым Таганрогом гудит поминальный набат,
По Московскому тракту уходит кандальников строй.
А у старца в избе на окошке – морозный оклад.
Он глядит сквозь стекло, - и прохожие шепчут: «Святой!»
Разогнули подкову – забили железный костыль.
Рвёт снега жаркой грудью косматый шатун-паровоз.
А под ним партизаны Лазо подрывают мосты, -
И весёлые искры летят из-под красных колёс.
Семь кусочков свинца в барабане – хороший букет.
Покупают свободу за золото чехи в ЧК.
А в иркутской ночи мимо стен монастырских к реке
Семь Харонов угрюмо ведут на расстрел Колчака.
Где ты, Фёдор Кузьмич?
В прошлом веке укрылся в ските?
Или кто из архангелов выдал охранный мандат?
А быть может, в бараке на тридцать седьмой широте
Роешь землю под нарами, ищешь дорогу назад?
Нет!
Всё та же лампадка мерцает в полуночный час
Перед ликом Святой Богородицы в красном углу.
Старец Фёдор Кузьмич, ты замолви словечко за нас
Перед русским царём, уходящим в таёжную мглу.
Ноябрь 2004
Согласно легенде, император Александр Первый не скончался в Таганроге в 1825 году, а под видом старца Фёдора Кузьмича удалился в Сибирь и умер в Томске в 1864 году.
Рисунок Алексея Ожиганова.