Над снегами дневные полёты –
неземных впечатлений приют:
нити всех цветов радуги, слёту
нас признавши, за нами бегут.
Белых гонщиков лёгкие точки –
голоса, что ни шаг, то звончей –
проявились вдали и цепочкой
растворились в сплетенье лучей.
Ты, одетая в белое с синим,
с ними канешь на годы и дни,
лёгкой слёзкой сорвавшись с вершины
первозданной, как мир, тишины.
Но внизу с благородством богини
обернёшься – Ваш ход, капитан!
Встречным ветром с одежд сбросив иней,
я услышу токкату – орган!
«Незнакомкой» знакомых портретов
ты известна была уже мне;
воплощеньем обязан я этой
мне тебя подарившей лыжне.
И у речки на зимней квартире,
средь надречной людской беготни,
вдруг почудится: как тихо в мире;
вдруг почувствуем: мы здесь одни.
Если в чём-то прекрасном и звёздном,
задержав этот тихий момент,
мы признались бы, то звонкий воздух
раззвонил бы на весь континент.
Что творится сейчас между нами
на линейках бесчисленных трасс,
кем-то – там! – распозналось как пламя,
в небе, в солнце, в снегах повторясь.
Карнавал среброкрылых снежинок
этот полдень десертом припас:
значит, солнца лесного с хвоинок
мы набрать можем в горсть про запас.
Голубое с зелёным веками
здесь земной составляет покой –
это всё погулять может с нами
над расчерченной белой рекой.
Зимний день отсиял белым шёлком,
всё сложивши в рюкзак голубой!
Донести бы всё до дому. Только,
жаль, лыжню не захватишь с собой...
Виталий Р. Дёмин.
Г. Зеленогорск Красноярского края.
07.02.2007