adagio
Вот плоскость –
Что можно представить столом, ареной;
Ее окружая, струится вена
Неясного сумрака, что углами
И дугами, словно печать от рамы,
Утраченной в ходе переселений,
Стесняет границы; среди явлений –
Следы, точки света и чьи-то лица;
И каждого вид – белый шрам засечкой,
К которому поздно бежать с аптечкой,
Где швы, если были, уже затерты
Почти до глубин проживанья мертвых;
Над древними ужасом перед тленьем
И чувством атаки за каждой тенью –
Твердеющей пеной встают, как кудри
На мраморной в зелени ждущей кукле
Шумящего сада – все то, впустив что,
И после как выдох вернув сквозь ребра,
Бросаешь бутылкой о борт –
И «в добрый!»