Стрелы пьяного амура разлетаются повсюду.
Он в депрессии. Бухает. И фигачит из окна.
Дело к осени. Так можно подхватить ему простуду.
Только стрелы ему нужно израсходовать сполна.
Тут как раз один парнишка шел с работы, подуставши.
И стрелу, чувак, шальную взял на грудь за просто так.
«По какому там каналу через час играют наши?»
С этой мыслею простою шел с работы наш чувак.
Только вдруг его кольнуло прямо в сердце чем-то острым.
От осенних обострений вечно жди какой подвох.
Серый мир перед глазами заискрился чем-то пестрым.
И простреленный парнишка осторожно сделал вдох.
Отдышался. Осмотрелся. Удивился не на шутку.
Из груди торчит, как будто, настоящая стрела.
О таком приобретенье он раздумывал минутку.
За минуточку из сердца боль на цыпочках ушла.
И почувствовал парнишка: что-то в жизни поменялось.
Стрела сердце не проткнула. А заткнула в нем дыру.
Чтобы лучше сохранилось, то, что в нем еще осталось.
Чтобы слаще жизнь казалась даже в будни поутру.
Он стрелу в груди заныкал. Не отдам, грит, эскулапам.
Пусть торчит она из клетки. Так и буду с ней ходить.
Только ленточку повешу, чтоб никто не укололся.
Потому что очень остро из груди торчит любовь.
Она шла ему на встречу как-то утром по бульвару.
Толи вдруг она споткнулась. Иль еще чего-нибудь.
Поскользнулась и упала в его крепкие объятья.
И тогда ее пронзила его крепкая любовь.
Он пытался отстраниться. Извиниться и проститься.
Но, увы. Не тут-то было. Не получится уйти.
Она нежными руками обняла его покрепче.
Вы, товарищ, не волнуйтесь. Просто будем вместе жить.
И пошли они, обнявшись, утру новому навстречу.
И они не расставались больше в жизни никогда.
То, что чувства притупятся, то, что раны время лечит
Вы, пожалуйста, не верьте. Это, братцы, ерунда.