В который раз кручу я старую пластинку,
и песни Визбора, в который раз звучат,
и на Рождественском бульваре и Неглинке
мои ровесники баюкают внучат.
А в старом доме, где когда-то я родился,
теперь другие лица в маленьком окне,
прошло лет тридцать, как я с юностью простился,
и взрослый сын свое плечо подставил мне.
О! Время наш неумолимый реформатор,
смотрю, не веря иногда глазам своим,
«Уран» на Сретенке давно не кинотеатр,
и вместо «Хроники» какой-то магазин.
И наши волосы светлеют и редеют,
хоть и стараемся мы лет не замечать,
и больше «штандр» никогда нас не согреет,
в «лапту», в «пристеночек» уже не поиграть.
Не будет больше над веревкой волейбола,
и мяч в соседское окно не полетит,
не заиграет в подворотне радиола,
и мама поздно приходить не запретит.
Пластинка старая шипит и заедает,
но оттого она еще дороже мне,
она меня, хоть ненадолго, возвращает
в тот дом, где папа с мамой в маленьком окне.