Как на распыл – навыхлест, нараспах,
с зашкаливавшим градусом кипенья
мальчишка жил... Поэт...
В чужих глазах
казалось неприглядным отраженье…
Но взгляд неймёт прозрачное стекло.
Не видя ни высот, ни одиночеств,
мы, лишь в разбитом вдребезги,
надлом,
на музыке настоянные ночи
способны разглядеть...
Там бездны дна,
до этого послушные омерте.
Прозрение приносит тишина
всегда поздней на время чьей-то смерти.
А в сущем – разном, грязном и больном
(«И чёрненьких нас тоже полюбите!»)
как быстро выжигается огнём
не слишком долгосрочная обитель
у тех, кто низким небом не летал
в горячке сокращающихся будней,
и кто стихи читает нам с листа
на языке молчания...
оттуда.