Я был зван к морскому царю, правду вам говорю,
настоятельно зван, под микитки ведом, взят за бока,
видел сквозь толщу вод недоступные более облака,
думал, что же царю скажу, когда, бездыханный,
пред ним, наконец, предстану.
Но капризный царь приглашение отменил,
я был выдворен на поверхность из мертвых вод,
колотя по волнам руками, увидел вновь небосвод,
восхитился его синевой и, почти бездыханный,
вывалился на берег свой.
Я в прохладный песок вцепился, как в край надежды,
я по гроб соленой воды напился, больше не буду
переступать легкомысленно эту зыбкую грань,
за которой мильоном мгновенных зеркал стихия сверкает,
только сердце колотится, но и оно затихает
под шурум-бурум бурунов, что неустанно
колотят в мол кулаками, шлифуют мокрый камень.