На взлётную полосу мягко ложится роса,
Не самый хороший асфальт остужает запястья,
А Женьке до первого взлёта четыре часа.
- Чего ты так рано примчалась?
- Не знаю. На счастье.
Не всё ли равно, сколько времени длится полёт?
Часы утверждают, всего-то полчетверти часа.
Им время не спит месяцами, годами не ждёт,
Чего там минуты. А Женька дежурит на трассе.
Ангары молчат - ещё рано, без четверти шесть,
Свистит кипятком из каптёрки разбуженный сторож.
Ей в комнатах тесно сегодня - ведь небо же есть.
Во времени тесно. Четыре. Так долго. Так скоро.
О локти ласкается серый беда-талисман
На доброе небо и синь- предполётная кошка.
- Да ладно тебе, мне не страшно, всё пыль и туман.
Не будет дождя? Вот и славно. Ну, трушу немножко...
Тихонько во сне перед утром ворчит аэродром,
Ему, как и многим, непросто бывает проснуться.
А Женька глядит, улыбается - мол, подождём,
Пока ты потянешься, встанешь, умоешься, куцо
Откусишь кусок бутерброда - «Я есть не хочу,
Поем на работе» и тут же откроются крылья,
Затёкшие ночью моторы затеплятся - чуть,
Немного осталось. На краешек неба - впустили.
И вот наконец-то призывно вздыхают винты,
Для Женьки навеки вскрывая другие маршруты.
Беда-талисман охраняет покой высоты -
Её поворотные, сколько-не-важно, минуты.