Она кормила с углей пирогом,
плясало пламя, тени жались тёплые.
Был только страшной сказкой перед сном
рассказ про монстра в человечьем облике...
«Из лучших пахарь – к зависти чертей
и к общему в деревне уважению.
Он укрощал норовистых коней,
кормилец, нёс в избу лосей подстреленных...
Лишь малышей при нём бросало в дрожь
от мрачных мыслей, ждущих воплощения...
Рассвет смывал с его ладоней кровь,
лес объяснял детей исчезновение...»
Травой с цветами пахло молоко
и сладок был пирог с начинкой ягодной –
и зверь казался жутко далеко,
ночлег для путников пришёлся кстати так...
«Весь ужас правды знала лишь одна.
Она молилась, если он отсутствовал.
Ей было б легче, если б умерла,
чем боль невинных через стены чувствовать...
Как занести над милым нож во сне,
с усталых губ тень нежности не гонящим?
Любовь нам не под силу на Земле,
и к нам она приходит – невозможная...»
Не знали гости, как любить могла
чудовище – сама его убившая...
«Давно он жил? А где теперь она?» –
«Я перед вами... он – мой сын единственный...» –
Старуха суетилась у печи...
Трещало пламя, тени жались, колкие,
затих в тяжёлом сумраке ночи
рассказ про монстра в человечьем облике...