Средь валких домиков, давно заспавших глянец,
Средь двориков, замученных травой,
Он странно смотрится – вельможный иностранец,
КичАсь кирпичной кладкой вековой.
Романтик сам – он не выносит прозы,
Он тщетно силится не потерять лица.
Мне кажется, что он глотает слезы,
Сжимая челюсти гранитного крыльца.
Он одинок, он пленник русской скуки,
Изгой чужих, неведомых нам стран.
В его душе пугливо бродят звуки,
Не находя свой призрачный орган.
Он витражами свет заката ловит,
Не понимая – в чем его вина,
И удивленно поднимает брови
Готического узкого окна.