Под небом с каштановой проседью,
Брели себе, два одиночества.
Брели, не смотря на людей,
Под тусклым огнём фонарей.
Луна им старалась дорогу,
Лучом прочертить до сугробов.
И снег отступал понемногу,
Под скрипом заблудших подошв.
А ветер, сдувая снежинки,
С их плеч, с их холодных ботинок,
Завьюжив, горстями колючими,
Бросал им, вновь, в лица понурые,
Смешав со слезами горючими,
И льдинки, и снег, и любовь.
И шли они, молча и хмуро,
Не глядя - здесь ночь или утро,
Брели, познавая метели,
И прочь прогоняя капели,
Что в сердце тревожно стучали.
Любовь, всё, свою вспоминали,
Которую вдруг потеряли,
И всё вот никак не нашли.
И шли, невесёлые, странные,
Ни звука в ночи, лишь астральные,
Повсюду блестели лучи,
Как сполохи жизни, в ночи.
И шли они в холод и вьюгу,
Шли, только, навстречу друг другу,
Не зная, не ведая нежность,
Где только одна лишь безбрежность,
Могла их с собой развести.
Но вдруг, расступились метели,
Сугробы чуть-чуть обмелели,
И звёздочка, странная, яркая
Зажглась, прям у них на пути.
Уткнулись носками в носки,
А сил уже нет обойти,
Возникший средь снега мираж,
Поднялись глаза - вот коллаж!
Снежинки, вдруг тая, над аурой снежной,
Порхали, как бабочки, в радуге нежной.
Вокруг зацвели, из сугробов, цветы,
А рядом, ласкаясь, вставали мечты.
И Солнце согрело холодные руки,
И слёзы согнали тревожные муки.
Сердца потянулись навстречу Судьбе,
И губы улыбкой зажглись на лице.
И вздрогнули, радостно, два одиночества,
Исполнилось, давнее, Неба пророчество.
И крылья от счастья уже проросли,
И взявшись за руки, взлетели они.
И звёздочка, в небе, от радости тая,
Теперь улетала к себе, в лоно мая.
А звёздочка пела о счастье им. Здесь,
Вдруг Ангел любви сошёл к ним с Небес.