Звонок будильника комариным надоедливым писком ввинчивался в мозг. «Надо деда покормить», - подумала Аленка сквозь сон. Дед еще пока вел себя тихо, наверно, спал или привидением бродил по своей комнате. В стекляшку двери поскреблись.
- Заяц, я поехала, - вполголоса проговорила мама. Она улетала в командировку, нужно было встать и закрыть за ней дверь.
- Удачи, мамуль.
- Деда покорми. Если что, я купила ему пару трусов и трико на смену.
Дед был не столько стар, сколько болен. Страдал старческим маразмом, ходил в штаны «побольшому», а потом выгребал оттуда всё рукой и пытался выбросить в окно. Из-за этого пришлось снять ручки на окнах, чтобы он не только не гадил из окна, но и чего доброго не вывалился оттуда. А чтобы он не таскал это всё по квартире в поисках туалета или места «складирования», была снята и ручка с двери в дедовскую комнату со стороны комнаты. Дверь на ночь закрывалась на щеколду из коридора, и дед периодически, ухватившись за перекладины дверного стекла, пытался её открыть или расшатать.
Закрыв за матерью входную дверь, Аленка прислушалась, в дедовской комнате еще было тихо. В кухне она нашла пакет с быстрорастворимой кашей. Когда деменция у деда стала прогрессировать, он стал забывать, что и когда ел. Выход нашли в быстрорастворимых кашах, которые дед мог есть беззубым ртом.
Приготовив завтрак, Аленка прошла к дедовской комнате и открыла защелку. Дед уже не спал, а, стоя у окна, всматривался в осеннюю улицу.
- Деда, пойдем кушать! – почти по слогам и довольно громко произнесла Аленка.
- Кухать? Это что? – дед непонимающе улыбался.
- Ку-шать, деда, ку-шать…
- Кушать? Это хорошо! – дед оживился и засеменил к двери.
Усадив его за стол на кухне, поставив тарелку с кашей и чашку с чаем, Аленка пошла в его комнату. Надо было вылить таз с мочой, протереть пол с хлоркой, особенно те места, куда дед мочился, когда забывал, где стоит тазик. Да еще бы неплохо было его помыть и переодеть, значит, надо найти его чистую одежду.
Пока девушка возилась в комнате, ставила на место ополоснутый таз, поправляла дедовский диван, дед доел кашу и просеменил в комнату. Не успела Аленка оглянуться на шарканье дедовских шлепанцев, как он, зайдя в комнату, захлопнул за собой дверь.
Обернувшись на звук щелкнувшего замка в двери, она слегка похолодела. Ведь ручки со стороны дедовской комнаты на двери не было, открыть дверь с этой стороны без ручки невозможно, да и под руками не оказалось ни одной мало-мальски пригодной штуковины, чтобы повернуть язычок замка. Нет ручек на окнах, чтобы их открыть и кого-то позвать. Мобильный телефон остался в её комнате, а Славка придет только к обеду, да и то…. У него, конечно, есть ключи от их квартиры, Аленка отдала ему комплект почти сразу, как только они решили, что будут вместе. Но входная бронированная дверь закрыта не на ключ, а на щеколду, открыть её со стороны улицы можно только с помощью МЧС. И мама улетела на три дня…. Да еще ведь зачет в университете в два часа дня!
Слегка успокоившись, Аленка оглядела комнату. В ней они с мамой оставили всё по минимуму, шкаф с дедовской одеждой, тумба, диван и табурет, на который ставили таз, делая деду своеобразный писсуар. Подняв табурет ножками в сторону дверного стекла, девушка попробовала ударить. Сначала несильно, а потом уже с большим размахом. Раздававшийся грохот напугал не только деда, но и её саму. Стекло не поддавалось. Оно было довольно толстое и рифленое, выбить его можно было, наверно, только какой-то железякой, но ничего такого в дедовской комнате в целях безопасности не держалось. Выбить стеклопакет в окне? Жалко…да он тоже не такой тонкий, как обычные стекла.
Мелькнула мысль стукнуть в стенку соседу. Стена была тонкая, слышимость хорошая, можно было бы крикнуть погромче с просьбой позвонить Славке. Но дома ли сосед? Он часто тоже куда-то пропадал, а когда был дома, то был слышен его храп или громко работающий телевизор. Сейчас за стеной была тишина. «Ладно, это на крайняк», - подумала Аленка и стала дальше осматривать комнату и дверь. Дед суетился рядом, не понимая, что произошло.
Еще раз, внимательно оглядев дверь, Аленка вдруг увидела, что она не доходит до пола. Когда-то она сама жила в этой комнате и даже не обращала на это внимания! Так, значит, можно попробовать чем-то её «отжать», как говорит мама. Рядом болтался уже слегка оторванный плинтус. Напрягшись посильнее, она уцепилась за плинтус. С трудом, поцарапав руки, но оторвала кусок. Попробовала всунуть его в щель между полом и дверью, толку оказалось мало, плинтус просто сломался. Тогда она попробовала оторвать планку от нижней части двери, мама называла это «штапик». Отломанный кусок планки Аленка попробовала протолкнуть в щель между дверью и рамой. Щель оказалась более узкой, чем планка. Руки опустились. Рядом стоял дед и беззубым ртом шамкал: «Надо же, закрыли…»
Было даже как-то странно, не плакалось, а просто в голове свербила мысль – не успею на зачет…. Но делать всё же что-то надо. Аленка села на пол перед дверью, уперлась ногами в стену и просунула руки в щель. Уцепившись за низ двери, она стала дергать её на себя. Дед стал по привычке тянуть неподдающуюся дверь за деревянное перекрестье дверного стекла. Костяшкам пальцев сразу стало больно от царапанья по металлическому порожку, скреплявшему куски линолеума. Но девушка не обращала на это внимания, так как дверь начала поддаваться. Слегка передохнув, перехватив поудобнее поцарапанными и кровоточащими ладошками низ двери, Аленка стала дергать и тянуть её еще сильнее. Наконец, замок щелкнул, и дверь пошла на девушку.
Слава Богу! Аленка вбежала в свою комнату, до начала зачёта оставалось минут 30-40.
«Успею!», - подумала она, перебинтовывая на ходу руки.
Юля из командировок в Москву обычно возвращалась рано утром. Поэтому просила Аленку закрывать вечером дверь на ключ, чтобы она, приехав из аэропорта никого не будила звонками в дверь. Так и в этот раз, Юля открыла дверь своим ключом, вошла в прихожую и, пока раздевалась, обратила внимание на какие-то деревянные обломки, лежащие у стены. Аленка еще спала, в комнате отца было тихо, а на вешалке висела куртка дочкиного парня, Славы. «У нас ночует», - улыбнулась про себя Юля.
Пока Юля принимала душ, варила кофе, дом проснулся. Выскочила в легком халатике Аленка, зашаркал ногами и заскрипел половицами в своей комнате отец, прошмыгнул в ванную Славка.
- Привет, мамуль!
- Привет! А что у тебя с руками?
- А…не обращай внимания, потом расскажу. Как слетала?
- Всё нормально, заяц, как вы тут?
Аленка ответила, что тоже всё нормально и помчалась собираться в университет.
И только через два дня, когда Юля взялась за уборку квартиры и стала спрашивать у Аленки, что это за доски, которые лежат в прихожей, дочь рассказала ей, как они с дедом стали заложниками.
- Да…, - проговорила Юля, выслушав дочь. – Ты сильнее меня. Я бы уже сопли на кулак мотала.
- А у меня, мам, только одна мысль была – зачёт, - улыбнулась Аленка. – Да еще в универе народ шутил – бандитские пули…
«Наверно, Бог хранит нас, меня и моих детей…», - думала Юля, сидя вечером с бокалом красного вина, состояние шока и мысли о том, что она могла вернуться к двум трупам, начинало потихоньку отпускать. За стенкой громко работал телевизор соседа.
25.06.11