Ах, баловница! Ах, шалунья! –
Пора, что «бабьею» зовут.
Лукавой осени певунья,
Чаруя, - ждёт: когда ж заснут?
Томясь теплом, забыта гордость:
Макушку клёна теребя,
Являя стыд собой, покорность,
Спешит раздеть его, любя;
И ткет наряд для увяданья,
Лес из последних сил бодрит;
Готовя ветви к осыпанью,
В листве их пламенем горит.
В косматых лапах елей вздрогнет:
Как ни проси - не оголить!
Забыв про вечность, зелень тронет,
Так остроту игл вмиг вкусит...
Короток век того лже-лета,
Недаром "бабьим" он слывёт...
Соблазн, по-женски разодетый,
Тех - в хвое, вовсе не влечёт!