Он молчит и любит поглядывать,
Что ему покажут с экрана,
Воровал бы, да некуда складывать,
В закромах слишком много бурьяна.
Всё что было, собрали единые,
Посрамлённые переделами,
Их слова ослепительно милые,
Только души вот загорелые.
Его имя забрали лукавые,
Депутатские и фронтОвые,
Это очень шустрые малые:
То пушистые, то суровые.
Он запомнит их многоликими,
А в младенчестве босоногими,
Если что отнять - то великими,
Если что занять - то убогими.
В Воскресенье Прощёное ринутся
Упиваться своими грехами,
А ему будет легче прикинуться,
Он их скоро полюбит...
Едва ли.