Летние ночи коротки, но очарование их безмерно и не сравнимо ни с чем; особенно – ночи накануне новолуния, когда иссиня-чёрное небо густо усыпано звёздами, отчего кажется ниже, но ещё таинственней, влекомей и недосягаемей. По-настоящему увидеть и прочувствовать его красоту можно только вдали от городского шума и неонового света, там, где есть только ночь, вы и задумчиво потрескивающий костерок; пламя лижет сухие ветки хвороста, легко отпуская в тёмную высь невесомые крошечные искры-бабочки, так похожие на мерцающие над головой точки созвездий.
Совка ревниво
Вьётся над тихим костром.
Слеп соблазнитель…
Ночь – время цикад. Разве забудется, как мы сидели у костра, обнявшись, и молча слушали ночь; с реки доносилось журчание переката, изредка вскрикивала вылетевшая на охоту сова, рядом в палатке посапывали во сне дети, и отовсюду – неумолкающий стрёкот… Эта тихая перекличка успокаивала, освобождая мысли от вопросов безумного дня.
Песни цикады.
Время струится к черте
Предназначений.
Какая умиротворяющая грусть в песнях цикад! Тонка, как паутинка, липуча, как сосновая смола. В ней – безмятежный размеренный покой и неизбежность утекающих в Вечность минут. Неотвратимость и бесконечность.
Тайна цикады:
В тихом напеве – ответ
Дням предстоящим.
1987 год.
* * * *
Публикация посмертная в антологии "На свет восходящего солнца" (Воронеж, 2011 г.)