Я решил расставить все точки
Их множество…
The points above it all
- Еще бумаги – кричу – Бумаги. В клетку.
Она живая, дышит, пульс - когда Доп вдруг играет в бога
А люди в создателей этих богов
– Мы крошим хлеб и пьем воду…
Вода поглощает все. Точит. Естественно?
Один мой знакомый химик рехнулся, пытаясь переварить в себе это дерьмо
Сел и застыл на три года, втыкая в окно, не шелохнувшись
В колодцы, кирпичного Петербурга
Иногда я являлся, садился, седел рядом с ним
Плечом к плечу… И то что творилось в его сознании
Мелькало на мимике губ – дрожь, как побочка безумия
“Все дело в том, что ответственность ставит нас в угол
Целясь в самое мертвое, что есть у любого безумца
В его право быть наверху – в совокуплении с чудом”
Любые сигналы Stop, любые знаки руками, табличками
Картонкой: “No way” или даже “No way out”
Теперь, когда все узлы на виду, можно рубить их
Старыми, тупыми ножами,
Поэты, погрязшие в страхе
- Глядеть на верх, в высоту… Без компромиссно пьяные
Алкоголь, в состоянии выжечь внутри всю производную муть
Кислоту, всю трехмерность: ее трансцендентные пули
Ее полигамность – и святость поэзии вся, обращенная вспять
Называет ее, не иначе как долбанной сукой
Любые попытки найти
Хоть какой-то аналог в эстетике слов
Упирается в серые стены.
- Ты ****ь. Идеальное, жесткое порно.
Home made, там где терпит свое поражение выцветший Art
Лицемерие… Планы, на новые фикции…
Art. Совершенно нелепый в твоем двадцать первом…
Нелепость. И я что-то вроде нелепости.
И ты:
Обертка, сто лет назад, понадкусанных кем-то конфет
Когда меня спросят, была ли любовь в моей жизни
Я отвечу, была одна сука…
Расставлю все точки над сахаром
Капну ее на бумагу, the points над i
Вода поглощает все… Жрет без разбору…
Самая глупая. Самая жадная из всех четырех стихий…