Мы лежим с бессонницей на кровати и слушаем мир через открытое окно.
Я сказала ей, что с меня хватит, и чтобы она уже уходила, но
эта сука вся посерела, вжалась в подушку, говоря, что влюбилась. В меня.
Извинилась за каламбур, сказав, что такая как я ей даже не снилась. И теперь ни дня,
ни ночи ,точнее, она не встретит вне моего окна.
Прижавшись ко мне крепче в постели, будет снова скулить, что совсем одна.
И придётся же вставать и делать ей чай, спрашивая невзначай,
где гостила помимо поэтов и несчастно влюбленных,
известных, спивающихся и наделённых
крыльями, чтобы летать по ночам.
И почему полюбила меня…
А у нее есть и сердце и слёзы.
Я слышу иногда их биение о подоконник,
когда она отходит обжечь горло никотином.
Читает мне сонник, и сама погружается в грёзы
о снах…Становясь совсем уж невинной.