Австралия, 1913
Вот осень: перед смертью год хрипит,
от погребального костра уж небо красно;
тускнеет дряхлый мир, он тщетно и напрасно
предсмертное волненье скрыть спешит.
Страшится мир – вдруг ветер принесёт
заклятие зимы, приказ ему о том,
чтоб он, упав, тотчас, забылся вечным сном:
и молчаливый лес у бездны ждёт
из мрака —
солнца траурный восход;
плетутся снов моих увядшие цветы,
дворцов воздушных — тленная природа,
не станут, руки заломив, рыдать потом…
С последним мимолётным вздохом года,
развенчаны усталые мечты!, а мы
согнулись среди древ, застыли от испуга,
и только иней — пепел небосвода
ложится отблеском зимы, ползущей с юга.
13.01.2010 г.
Christopher John Brennan Autumn
Autumn: the year breathes dully towards its death,
beside its dying sacrificial fire;
the dim world's middle-age of vain desire
is strangely troubled, waiting for the breath
that speaks the winter's welcome malison
to fix it in the unremembering sleep:
the silent woods brood o'er an anxious deep,
and in the faded sorrow of the sun,
I see my dreams' dead colours, one by one,
forth-conjur'd from their smouldering palaces,
fade slowly with the sigh of the passing year.
They wander not nor wring their hands nor weep,
discrown'd belated dreams! but in the drear
and lingering world we sit among the trees
and bow our heads as they, with frozen mouth,
looking, in ashen reverie, towards the clear
sad splendour of the winter of the far south.
1913