Кедр ветрами капризов береза венчает.
Эта слякоть открытое сердце порвала дуплом.
Потрясенный, молчит. А береза по вальсам скучает,
Соблазненная яркой парчи мимолетным теплом.
Запах осени поздней, закат золотого предзимья,
Он ни с чем не сравним по таинственной силе своей.
Прижимается грудью земля к шелестящим о сини,
И рванувшимся к свету молитвам с дрожащих ветвей.
Сквозь дожди ухожу по тропинкам в туманы и годы,
Старый лес для меня – книга истин, до боли простых,
И в душе нахожу теплый остров среди непогоды.
Тихий трепет огня. Возрожденье. Святая святых.
Память смыта дождем, но зимовье меня не забыло.
Открывается дверь…, пахнет сеном, как в детстве, полать.
Заржавело ружье, что с тех пор никого не убило:
Возрождаясь душой - грех в нее, для забавы, стрелять.
Словно лист на ветру, резонанс к тишине подбираю.
На лесную опушку ложится закат за стеклом.
Слабым эхом разлук, в старой печке дрова догорают,
Наполняя избушку и душу блаженным теплом.
Для меня листопад - это счастье к планете прижаться,
Становясь ее телом живым под молитвы дождей,
Души листьев опавших впитать, и рассвета дождаться,
Видя вещие грезы врастающих в грунт желудей.
От распластанных тел, шелестящих "прости" под ногами,
Устремятся к ветвям поцелованных в марте берез,
Эти души - до самых вершин, обожженных снегами,
Пробивая дорогу сквозь Ночь, что царила всерьез.
Это вечный закон, а не танцы от лета до лета.
Череду декораций тасует по массе причин
Безответственность жен, чьи восторги, легко, как букеты,
Догнивать были брошены...
В души
Серьезных мужчин.