Разве может путник стать осёдлым:
быт, семейство, дача и родня?
Станет ли ручным он и довольным
греться в умиленьи у огня?
Даже если путник стал осёдлым
быт, семейство, дача и родня, -
будет только плоть его покорной,
сам же он не будет здесь ни дня.
Он в пути - душою, мыслью, делом -
как бы ни тянул замшелый быт,
он в других мирах, в иных вселенных,
он на равных с Небом говорит.
И когда придёт пора проститься
с миром криво-сонных миражей,
он привычно в путь готов пуститься -
путь для странника всего важней.