Он умирал от жажды над ручьём,
А жадная толпа стояла кругом,
Ждала... Он улыбался: Дурачьё,
Хотелось бы воздать вам по заслугам,
Но где-то здесь, со мною рядом - бог,
Которого гневил, а вы - не знали,
И если я до этих пор не сдох,
То и сегодня призовёт едва ли.
Я полюбил молиться у воды.
Идите прочь, испорченные дети.
Загривки ваши, жирные зады -
Прекраснейшее зрелище на свете.
Идите прочь... Я повода не дам
Для новых сплетен, потрудитесь сами...
Зеваки расходились по домам,
Недоуменно разводя руками.
Когда вдали умолкли голоса,
Сознанье ускользало, как обмылок.
Он напоследок плюнул в небеса
И повернул к ним всклоченный затылок.