Мы уже давно познали вкус утраты.
Нашей чести часто меркнет блеск.
Вместо совести остались лишь дебаты,
Вместо веры - лишь нательный крест.
И давно уж сожжены деревни,
Запах гари обозвали смог.
Мы ж закрыли души, окна, двери,
Чтоб ни друг ни враг войти не мог.
Наша хата с краю (пусть не ново).
Город наш окутан рвом дорог.
И ссутулившись бредем вперед мы, словно
Нас согнули всех в бараний рог.
Долго гнули палку пред разломом.
Хруст еже доносится до нас.
Мы увидим то, что стало с домом,
Как спадет угар с прозревших глаз.
Мы услышим стоны и молитвы
В предрассветной мертвой тишине.
Закипит в крови предвестье битвы,
Как у тех - родившихся в войне...
Мы почувствуем на пальцах холод колкий,
И мороз, проснувшийся в груди,
Разобьет преграды на осколки
В одно целое вновь всех соединив.
И поднимемся, встряхнув с колен остатки
Рабской верности, что мнили верхом благ.
Грянет гром и туч лихих десятки
Смоют слёзами вой бешенных собак.