От тщеславия выпей за погибель врагов
Да наслаивай на рубаху бинты,
А в петлице суть – парочка скрещённых рогов.
Да не бейся в грудь, может, в подоплёке не ты.
Нынче соколом, завтра православной змеёй.
Да не соком ли крашены лампасы на глаз,
Не спасёшь огнём брошенных в колодец зимой.
Прогорит враньё, но покроет пеплом не нас.
А на мундире капли пятнышками строятся,
Ожирением грозят забытой Троице.
Возвращение трудной дочери с еврейским лицом.
Знаменует нам, что Отца на небесах не найдём.
Нас помянет вор крепким и здоровым словцом.
Всё бы ничего, только жалко, что под маской – лицо.
А на мундире явственно следы от курицы,
Ордена не в счёт, от них всегда сутулятся.
Возвращаемся, с этим, трижды потерявшим лицо.
Нам до осени чем-нибудь его заменить.
Возвращается к центру золотое кольцо.
А внутри него люди не успели дожить.
А на мундире капля тает жирным золотом
Убиенного цыплёнка с раной колотой.
Возвращается привкус белой крови во рту.
Да не венчает царь стёртую до меди орду.
Голой истине стыдно показать свой живот,
Девять месяцев не дадут нам новый народ.
А на мундире орденом за несварение
Распустилась розочка порой цветения.
Краски высохли, разложи их по голосам,
Воет лысиной солнце по моим волосам,
Удивляется, чем я их рисую с утра.
А я сошёл с лица, пока никто не украл
Остатки гордости, любви да крохи истины,
Хоть мундир моей страны уже не выстирать.
Ведь мундир моей страны уже не выстирать.