Получи-распишись, и не спрашивай больше,
почему этот мир под успешных заточен.
Почему он коряв, однобок и безгласен.
Нету краски такой, чтоб его перекрасить.
И пока надрываются думские глотки –
наливаются красным тревожные сводки,
и чугунные бельма имперских колоссов
лошью душу на крюк поднимают вопросом:
«Кто такой и зачем ты бредёшь этой ночью,
от рождения слаб, до креста заморочен,
отрицательный тип ненаписанной книги,
променявший Разлив на идею задвига.
Не пришибленный с детства Ульяновым-Марксом,
так какого рожна ты так жаждешь нажраться?
Так какого тебе достоевского надо?
Оглянись, скоро здесь будет Олимпиада!
Не берёзки, полянки, лесочки да реки,
а шалманы, вокзалы да лыжные треки.
Так возрадуйся, чудик, скачи от восторга,
становясь единицей всемирного торга.
Бей на паперти лоб или тужься в спортзале -
ты уже обречён. Остальное - детали.
Без тебя порешат мировые задачи.
Ты останешься в переписи недостачей.
Той, которую тут же безжалостно спишут.
И плевать им на тело, что бьется и дышит.
Хоть пока не расплющен железной когортой,
но давно на тебя положили с прибором.
Уползи, словно вошь, под свое одеяло.
Сделай вид, что тебя потихоньку не стало.
Постарайся дышать через раз, или реже,
подавая начальству большие надежды.
А еще – тренируйся дышать через жопу,
и тогда тебя, может быть, примут в Европу,
где любое рожденье есть вид суицида,
где быки тащат лозунг: «Да будет коррида!»
Где уже ничего переделать не можно,
если каждый себе – и шахид, и заложник.