***
Былых потерь тяжко воспоминанье,
Оно уходит в сумрачную пыль.
Проходят дни, рождается преданье
И нас уводит в сказочную быль.
1
Герой мой, Кэнтрус, слабеньким родился:
Насколько был он мал, настолько хил.
Родители, его увидев, начали молиться,
Чтоб долго их малюточка прожил.
Прожил он месяц, а потом другой,
Упорно с смертью он своей боролся.
Мой Кэнтрус выжил, но судьбы такой
Весь род боится, верно, наш, людской.
2
Он потерял отца и мать уже в пять лет.
Отец и мать могли бы им гордиться:
Ведь он, переживя столь много бед
Ни разу не подумал утопиться.
В двенадцать лет он был красив, как кипрский песок,
Но всё ж по-прежнему и худощав, и бледен,
И говорили все, что очень уж высок
Его ещё по-детски нежный голосок.
3
В пятнадцать лет он девушку любил,
Но та ему ответила отказом.
Он где-то месяц вместе с ней пробыл,
Как вдруг она отрезала всё разом.
Ей Кэнтрус нравился, но всё пошло не так,
Хоть он дарил ей морем комплименты.
Один богач ей сделал предложенье ТАК,
Что отказать ему N не смогла никак.
4
Мой Кэнтрус очень часто веселился,
Чтоб позабыть скорее леди N.
Он заново впоследствии влюбился,
Но та любовь прошла не без измен.
Он так и не сумел потом жениться
За всю свою страдальческую жизнь,
Хотя он и видал впоследствии «царицу»,
Однако не хотел ещё раз «напроситься».
5
Мой Кэнтрус был излишне одинок
Ведь не было с ним ни друзей, ни братьев.
Никто ему найти их не помог,
Да он и не хотел искать их.
Когда-то в детстве у него был друг,
Но друг тот уж давно лежит в могиле,
Он умер вовсе не от чьих-то рук,
А от бессмысленных и бесконечных скук
6
Его терзавших; был он Кэнтруса двойник
По мыслям, по судьбе и по рассудку,
Но от рассудка он давно поник,
И мысли с ним сыграли злую шутку.
Он умер в возрасте четырнадцати лет,
Он умер, когда жизнь лишь только расцветает.
Он умер, так и не увидев свет,
Он умер. Кэнтрус лишь сказал: «О нет!!!»
7
О нет, читатель, ты не удивляйся,
Что Кэнтрус мой так холоден и слеп.
Он видел горе, а как ни старайся,
Все беды оставляют в душах след.
Его душа остыла, воспалилась
В бессильном горе тех пяти потерь,
Потом она, однако, снова воспалилась,
Но лучше бы она вообще не появилась…
8
Утрата – для души тяжёлая потуга,
Она кусает в сердце как цеце.
Он потерял отца и мать, невесту, брата, друга,
Хоть были брат и друг в одном лице.
Пока мой Кэнтрус не имел побед
Ни в жизни, ни в деньгах, и ни в любовном плане…
Но полно горевать, (тяжко писать в обед)
Ведь Кэнтрус встретит много новых бед…
9
В одном у Кэнтруса лишь было всё прилично,
В одном лишь затруднений не было таких:
Учился Кэнтрус в школе на «отлично»,
Чем вызывал он зависть у других.
Потом он и за это поплатился
Горячей ненавистью, кличками от них.
И только в юности мой Кэнтрус спохватился,
Что это от того, что хорошо учился.
10
Он даже пробовал учиться хуже,
Но все насмешки стали лишь сильней,
Так адский круг становится всё уже,
Но вместе с тем становится страшней.
Мой Кэнтрус был к насмешкам уязвимей,
Чем остальные парни тех же лет,
От этого насмешки же родимой
Нашли лишь его душу, и ранимой.
11
Он был для всех таинственной загадкой,
И про него никто ничто не знал.
Не знали, ЧТО является разгадкой,
Что он уже отца и мать терял…
Благодаря лишь этому, наверно,
Мой Кэнтрус в детском доме не бывал,
Он понимал, что это очень скверно,
Но продолжал от всех скрывать неправомерно.
12
Он одному лишь человеку доверял,
Тому, кто уж давно лежит в могиле,
Он надпись на надгробии сверял
С тем, что он заказал, когда Того убили.
И в том надгробии он свой дневник читал,
Который он припрятал там недавно,
Но чудным образом на всё, что он писал
Назавтра он ответы получал
13
От друга своего, ведь почерк был Того!
(То истинно не подлежит сомненью.)
Выходит Кэнтрус не терял Его,
Хоть тот остался лишь бесплотной тенью.
Однако было это всё мистично
И непонятно даже для него,
Но это было так реалистично,
Что отказаться было просто неприлично.
14
О, мой читатель, только не подумай,
Что магия тут вмешена была!
Разгадку ты узнаешь, я её придумал,
Но в ней совсем другие вмешены дела.
Разгадку ты узнаешь, но немного позже,
Коль до конца прочтёшь сей скромный труд.
Но ты учти, что я тебя моложе,
Что мне трудней писать, но всё же...
15
Меня поэты часто упрекают,
Что я краду идеи чьи-нибудь,
Мне говорят, что я как Эдвард Каллен,
Вампир, не любящий всю собственную суть.
Но это всё не так, я это знаю,
И по сему, наверно, не боюсь.
Однако, согласитесь, непризнанье
Довольно сильно отбивает всякое желанье...
16
Но хватит о другом, пора вернуться к делу,
Мой Кэнтрус с дневником сидит один,
Он пишет, плачет, прижимает к телу,
Он другу открывает душу, сплин...
Но мой герой обряд сей завершает
И снова в камень свой кладёт дневник.
Назавтра, когда снег чуть-чуть подтает,
Он вновь придёт, напишет, прочитает...
17
Меня читатель спросит, где он жил?
А я ему отвечу, что в усадьбе
Своих родителей, и он мог там пробыть,
Согласно завещанию, до свадьбы.
Однако у героя моего
Невесты не было (и никогда не будет),
Поэтому заставили его
Покинуть этот дом до двадцать одного.
18
Усадьба Кэнтруса была невелика,
Каких-то двадцать, тридцать или сорок акров.
Но люди видели её издалека,
Она была красивее, чем парки.
Усадьба эта и поныне есть
На склоне горки под названьем Эргус.
Однако в наше время негде там присесть,
Тем более там нечему расцвесть.
19
Во время Кэнтруса там был роскошный сад
И озеро, где плавали сардины.
Имел мой Кэнтрус множество рассад,
Он их любил, как девушки-рубины.
Копать, полоть и сеять он любил,
Осматривал деревья ежедневно,
Он двести-триста веточек привил
И полчища вредителей сгубил.
20
Мой Кэнтрус и зверями также занимался,
Поил, кормил их, чистил, убирал.
Ему "табун" из трёх голов достался,
Его он в сотню раз перемножал.
Так было с лошадьми, овцами и быками,
Перепелами, козами и сотнями других:
Форелью, курами, гусями, индюками,
Ежами, зайцами, сардинами, сверчками...
21
Тот список можно с лёгкостью продолжить,
Нельзя, однако, стих перегрузить.
Могу сказать я лишь, что Кэнтрус был бы должен
Иметь пятнадцать Га, чтоб всех их разместить.
Животных раздавал он по участкам,
А птиц на птицеферму отдавал.
Такой "Раздачей" зарабатывал он часто
Себе на хлеб. Таков был бизнес частный.
22
Однажды Кэнтрус, возвращаясь ночью
С могилы друга, встретил его мать.
Она пришла вдвоём с своею дочью,
Ей что-то нужно было Кэнтрусу отдать.
Она сказала лишь, что брат ей пред кончиной
Велел отдать весь Кэнтрусу пакет
Не открывая, и не без причины:
Там было нечто тайное, с личиной.
23
Когда они ушли, герой мой вскрыл пакет,
Там обнаружил он письмо и указанье,
В котором друг писал, что силы нет,
И что покинул он сей мир без приказаний.
Внизу письма приписочка была,
Её я слово в слово прочитаю,
Поэтому придётся мне весьма
Недолго к прозе перейти...
... P.S. Если и ты хочешь уйти из этого бренного мира, то дам тебе совет:
в 17 лет отправься в кругосветное путешествие на 4 года (карта прилагается), но будь осторожен в океане! Лучшее место для старта - город Каориус.
Пэндорус.
(карту я рисовать не стану, скажу лишь, что на ней обозначен маршрут: Каориус-Аш-Гроин-Эруд-Рейстол-Пио-Эшар- затем маршрут теряется в океане - прим. авт.)
24
Когда мой Кэнтрус это прочитал,
Он долго думал, но затем решился
Поплыть, ведь он всегда мечтал
Увидеть страны мира, прежде чем убиться.
Во избежанье предстоящих бедщ
Он начал делать все приготовленья,
А между тем, сегодня же, в обед
Исполнилось ему шестнадцать лет.
25
Пока герой мой всё приготовляет
Я расскажу вам про отца его и мать,
Ведь судьбы часто схожими бывают
(Читатель должен это понимать).
Его отец был рода Шэндартаров,
А мать его из Эашей была,
И их расклады были в картах Таро
"Повешенный", "Луна" и "Смерть" арканы.
26
Отец его, Шиарон, был героем,
Он пережил кончину всех своих родных,
Затем все беды, словно диким роем
К герою МОЕМУ перенеслись от них.
Шиарон был прекрасным ювелиром,
Он делал бусы ровно в сто карат,
Он камни измерял точней, чем нивелиром
И пробы ставил он. Покойся с миром!
27
Шиарон сыну перстень подарил,
Тот перстень цвет менял по настроенью,
If Kentrus весел, перстень жёлтым был,
If Kentrus грустен, отливал сиренью.
Полезное у перстня было свойство:
В опасности он ярко-красным был,
И что-то в нём ужасно громко выло,
Шипело, звякало, визжало и звонило.
28
Герою моему уже однажды перстень
Спасал судьбу, когда стряслась беда,
Когда в аварии (уж верьте иль не верьте)
Родители его пропали без следа.
На них лоб в лоб наехала машина
И задавила насмерть, но малыш
Остался жив, он прыгнул из-под шины,
Отделавшись лишь маленьким ушибом.
29
Его maman, Эсхильда, как Шиарон,
Работала с камнями, но она
Сыночку своему оставила тиару,
Хотя скорей корону Шиорна.
Корона та была украшена
Бесчисленным количеством камней,
Корона ЭТА же наделена
Способностью Сивиллы. "Пелена
30
Времён затем расступится пред ним,
Но прежде он пройдёт чрез испытанья,
Коль он их выдержит - его вознаградим,
Не выдержит - снесёт в Аду терзанья!!!"
Такой ответ корона назвала,
Когда родился Кэнтрус, что ж поделать,
Судьба ему такую роль дала
(зато потом к нему придёт хвала).
31
Он девять кругов Ада пройти должен,
Из них четыре пройдено уже,
Поэтому прожить их всё же можно,
О них, пяти, расскажет мой сюжет.
...Корона та ещё секрет скрывала,
Она его покажет в двадцать лет:
"Второе предсказанье покрывалом
С рубина снизойдёт", - она сказала.
32
В том предсказаньи будет вся его судьба,
То предсказанье ему скажет даму сердца
И скажет, долго ли ещё его ходьба
Продлится, вскроет дату его смерти.
Пока что мается корона та на полке,
Подсчитывая месяцы, секунды и часы
До дня его кончины, и недолго
Прожить ему осталось по итогам...
33
...Мой Кэнтрус тщательно к круизу собирался,
Он мастерил красивый, крепкий плот,
Тот плот легко от солнца укрывался
И был размером триста на шестьсот
(Конечно футов), но он всё же был огромным,
Тем более совсем для одного
Героя моего; мой Кэнтрус взглядом томным,
Руками, сердцем и умом сей "плотик" создал бесподобным.
34
К тому плоту он делал крепкий парус
Из толстого, надёжного сукна,
На парусе - красивейший стеклярус,
Им литера "К Ш" отражена.
Красивейше все бусинки сверкали,
А парус был окрашен в синий цвет,
И по бокам, как будто бы медали,
Чудесные ракушки красочно сияли.
35
Не думайте, что всё всегда и сразу
Ему давалось, с ангельским трудом
Он запорол судов с десяток разных,
Пока не появился этот "дом".
Один лишь плот он делал аж полгода
(Поэтому он успевал впритык),
Ему мешала очень зверская погода
Успеть построить до семнадцатого года.
36
Он брал деревья из седого леса,
Сам очищал от сучьев, разрубал,
Пилил, строгал, потом сжимал под прессом
(Он пол из ДСП на лодку клал).
Из толстых брёвен дно мой Кэнтрус делал,
Соединяя их друг с другом без гвоздей (!)
А лишь при помощи разрезов и поддевок,
И всё на глаз! Вот это было дело!
37
В работе время быстро утекает,
И вот последний спил уже готов.
Мой Кэнтрус брёвна все сейчас таскает,
Распугивая всех чужих котов.
Когда с разрезами мой Кэнтрус завершил,
Он начал покрывать все брёвна лаком
И сделал лак он сам, поскольку он решил,
Что магазинные не слишком хороши.
38
Он в этот лак добавил чью-то хвою,
Какие-то смола и порошки,
Ещё толчёный рог оленя, масло, сою
(Короче говоря, всё, чем полны мешки).
У Кэнтруса своих рецептов было много,
И он туда всыпнул бесценный порошок,
Который содержал три уникальных рога
Редчайшего везде единорога.
39
Туда входили также зубы василиска,
Яд мантикюры, кожа и клыки дракона,
Цветочки мандрагоры с громким писком
И крылья фениксов с надклювьями грифона.
От этой смеси лак тот забурлил,
Сменил три цвета, зашипел и булькнул,
И понял Кэнтрус, что уже сварил
Он свой чудесный лак, и чуть пролил
40
На пол в своей усадьбе; и сейчас,
Когда прошло уже так много лет,
Всё также, как и в тот чудесный час
Блестит паркет, хоть дома и в помине нет.
Паркетинка одна лишь уцелела
(Та, на которую мой Кэнтрус лак пролил),
А остальные все уже успели
Протухнуть, сгнить, упали и сгорели.
41
Итак, уже готов чудесный лак,
Осталось снять с огня и чуть прибраться,
Убрать со дна котла ненужный шлак
И лак убрать на солнце прогреваться.
Но вот мой Кэнтрус кисточку берёт
И начинает лаком покрывать все брёвна,
Потом им просушиться он даёт
И так проходят ночи напролёт...
42
Пока мой Кэнтрус занят важным делом,
Я расскажу вам про его пять лет,
В которых он учился владеть телом,
В которых были те, кого давно уж нет.
Те золотых пять лет давно уж улетели,
Воспоминания же будут жить всегда
Про то, катался как на карусели,
Про то, как на машину налетели...
43
Начнём же по порядку, мой герой родился
Малюткой хилым, но он был любим,
Он первый выжившим на свет сей появился,
А до него один ребёнок гиб их за другим.
Эсхильда потеряла трёх малышек
И малыша, во время родов всех
Случалось что-то, и мой Кэнтрус-"мишка"
Остался без сестрёнок и братишки...
44
Шиарон его в детстве "мишкой" называл
За неуклюжую походку и за лопоухость,
Но всё это прошло, герой красив мой стал
(Хотя болезненною темой стала худость).
Он к годику уже вполне читать умел,
Особенно любил газеты и рекламу,
Он знал 2000 слов и часто пел,
Пока он не имел каких-то дел.
45
К полутора годам он мог писать уже
(Пока печатными лишь буквами, но это тоже сложно
В его то возрасте!), однако букву "Ж"
Писал он как звезду, и говорил: "Так можно?"
Мой Кэнтрус с детства всех животных полюбил,
Он даже выпустил орла из зоопарка!
Ногтём замок вольера он открыл,
И от орла почти что тут же след простыл.
46
Он выпускал мышей, попавших в мышеловки,
Из-за чего сосед ругался с ним не раз,
Однако тот сосед дивился, как же ловки
Героя были рукм моего подчас.
Когда же Кэнтрусу исполнилось два года,
Родители свезли его в леса,
И там казалось, будто бы природа
Сама пришла поздравить всем в угоду.
47
К герою моему животные из леса
Все выходили прямо на тропу,
Он удивлялся, посчитал, что пьесу
Разыгрывают с ним, и вывихнул стопу
Оттуда убегая...Смех сквозь слёзы
У Кэнтруса бывал в воспоминаньях,
Он часто уходил в пустые грёзы,
И вывести могли его оттуда только грозы!
48
Однажды Кэнтруса в усадьбу привезли,
Там родилась его любовь к хозяйству,
Его там белые встречали журавли,
Он им готовил сладенькие яства.
Герой мой знал три тысячи рецептов
И выучил все травы наизусть,
Он мог готовить пищу для поэтов,
Даруя вдохновенье и советы.
49
В три года Кэнтрус уж готовил зелья,
И у него на то был свой талант.
Хранил свои он взвары в подземелье
(На каждой колбе был красивый бант).
Он и банты все сделал, разукрасил,
Чтоб точно знать, какое зелье где,
Он каждый бант в свой личный цвет покрасил
И подписал; таков был Кэнтрус-мастер.