ЧЬЯ-ТО МАТЬ
В забытом садике убогом,
Что век под властью лебеды
Избушка стонет. У порога
Забор кренится от беды.
Подслеповатым, мутным взором
Старушка смотрит из окна
На поднебесные узоры…
О чём задумалась она?
Лоскутик беленького ситца
Лежит привычно на челе,
А в рамках - молодые лица -
В полиэтиленовом чехле.
Давно висят - не помнит только,
Сколь пролетело с тех времён.
И на часы не смотрит: сколько? -
Зачем считать, когда помрём.
Старушка часто отвечала,
Когда захожий слово брал:
«Устала, милый, жить устала».
«Да, что вы, матушка», - он врал, -
Не так уж вы и староваты -
Силёнок, вижу, малость есть.
А что в избушке простовато,
Так это не роняет честь».
Бабуля скупо усмехалась, -
К речам давно неволен слух.
Ещё с войны одна осталась,
И огонёк в груди потух.
Не помнит старая, что прежде
Семьёй жила, был муж и дочь,
И грели светлые надежды…
В её душе осела ночь.
Забыла - ничего не помнит.
Виною: старость, склероз.
Лишь кошку ищет, нянчит, кормит,
Пугается, когда мороз -
Забегает, совсем по-детски,
Хватает всё, что попадёт.
И я старушке по-соседски
Печь истоплю. Своих забот,
Мой милый друг, не переделать,
Но жаль её, ведь это – мать,
И никому нет больше дела…
Не уж-то время помирать?!
25.07.2011 г.
Света Лучик