Дорогие друзья! Эта вещь рождалась долго. Потом еще вычищал и вылизывал. Для венка тут все необычно: размер, окончания строк, рифмовка, манера изложения... Словом,читайте, ругайте, готов.
Сонет 1.
По всем прокатилась война…
То утро дышало прохладою –
Вдруг небо разверзлось армадою,
Разрывов прошла борона…
От крови повязка черна…
Заставы нечастой оградою…
Крошатся под черной громадою
Винтовки, тела, имена…
Хрипят репродукторы старые,
Бросая на пыльные площади:
«С боями оставить пришлось…»
…Уродует землю колосс
Бензиновой гарью над рощами,
Гремящими траками ржавыми…
Сонет 2.
Гремящими траками ржавыми
Поругана матерь-земля,
Разодраны нивы, поля
Изгажены сорными травами.
Затоптан галдящей оравою
Священный родник у ручья,
И в печке горят тополя,
Шумевшие над переправою…
Оврагами, трактом, дубравами
Грохочет железный каток
Мотыжит сараи, дома…
Кто выжил, тот сходит с ума…
И сожран последний цветок
Голодными злыми пожарами.
Сонет 3.
Голодными злыми пожарами
Изгрызена города стать:
Живого угла не сыскать
Под ветхими стенами старыми…
А люди, безумно усталые,
Пытаются пламя унять,
Хоть что-то спасти, раскопать,
Одежки пусть толику малую…
Как улица ночью темна!..
Сквозь щелочку свет пробивается –
Скорее закрыть, затемнить!..
По небу прожектора нить,
И кривенько дом озирается
Бумажной букахой окна…
Сонет 4.
Бумажной букахой окна
Прочерчена муть предрассветная,
По стеклам полоски газетные –
Жуки из кошмарного сна…
Сторожко висит тишина,
Не слышатся крики приветные,
Фигуры скользят неприметные:
Опасная тут сторона…
Опять накатила волна:
Щетинится город зенитками,
И стабилизаторов вой,
Взметнулся фонтан огневой…
Нелепыми белыми нитками
В висках пацанов – седина.
Сонет 5.
В висках пацанов седина –
Недетская доля на плечи им:
Соседей тела изувечены,
В подвале сестренка, одна…
«Добыл пару жменек пшена –
На утро теперь обеспечены,
А то и растянем до вечера!»…
Опять канонада слышна…
…Колонна построена парами,
Команды короткие возгласы
И лай возбужденных собак…
…Щелястый дощатый барак,
Острижены наголо волосы –
И женщины стали вдруг старыми…
Сонет 6.
И женщины стали вдруг старыми,
Потухли в неволе глаза,
Золою взялась бирюза,
Опущены руки усталые…
Теплушки змеею составлены,
Разбитый бомбежкой вокзал:
«Прощайте!» - скупая слеза,
В неведомость поезд отправленный…
…Пушчонка в углу, за амбарами,
Средь тел неподвижных возня…
Поднялся оглохший боец:
«Нет, сволочь, еще не конец!» -
И корчится, рвется броня,
Хрипя под снарядов ударами…
Сонет 7.
Хрипя под снарядов ударами,
Бетон перекрошен, дрожит,
Горячий осколок визжит
И в тело впивается жвалами…
Виски громыхают литаврами:
«Ну, вот и закончилась жизнь!»
Вдруг шепот: «Солдатик, держись!»
И струйка из фляжки нектарная…
Висит на глазах пелена,
Повязки, тела полуголые,
Карболки устойчивый дух…
И снова так явственно вдруг:
…Беззвучно ребятам на головы,
Сложившись, упала стена…
Сонет 8.
Сложившись, упала стена,
Дом гордый стал гол и беспомощен,
Обглоданным свесился овощем
Бетона кусок из окна.
Изнанка квартиры видна:
Висит уцелевшая полочка
Чьего-то уюта осколочком –
Распахнута, обнажена.
В пыли извалявшись, картонками
Обложки корежатся книжные,
Раскидана стопка бумаг,
Лиловый чернильный зигзаг,
Рекою застыв неподвижною,
Усыпан листочками тонкими.
Сонет 9.
Усыпан листочками тонкими
Двор маленькой школы в селе,
Учебники, карты в земле,
Странички иссохшие, ломкие…
На грядках – огурчики горькие
Желтеют, ухода им нет:
Исчез пионерский совет,
Значки затаились под елкою…
Забыто про булочки сдобные –
Излюбленный завтрак сельчан:
Армейский кирпич из печи…
Оркестр деревенский молчит,
Лишь раструбы хрипло кричат,
Несущие вести недобрые.
Сонет 10.
Несущие вести недобрые,
Дороги ночами пылят:
Последний уходит отряд,
Идут молчаливые, скорбные…
Затишье на шляхе недолгое,
Но вот - мотоциклы трещат,
Командные крики звучат,
И воинство прет многоногое…
Управа на несколько сел:
Людей донимают допросами
Штурмфюрер и местный подлец:
«Конец коммунякам, конец!» -
И полнится, пухнет доносами
Казенный начальника стол.
Сонет 11.
Казенный начальника стол,
Толпа наседает орущая…
«Нельзя, не могу! Там - оружие!
А этот – райком, комсомол!»
Околыш малиновый, ствол:
«Два пульмана! Литером! Ну же мне!»…
Поплыл до предела нагруженный
Рессорный, и ропот умолк…
Холщовая сумка-чехол,
С надеждой и страхом встречающий
У почты толпится народ…
Не глядя, конвертик дает…
И – крик, тишину раздирающий:
«Кормилец навеки ушел!»
Сонет 12
«Кормилец навеки ушел!
Ведь только гуляли за городом,
Дурачились весело, молодо,
Жужжание слушали пчел!»
В погасшей душе – частокол,
Грудь скована мертвенным холодом,
И бухает в голову молотом:
«Геройски… навечно… комкор»…
Морщина легла над надбровьями,
И узенькой черточкой рот;
Работа – ни стона, ни жалобы,
На сердце – засовы заржавлены…
Лишь ночью подушку зальет
Слезами горючими вдовьими.
Сонет 13
Слезами горючими вдовьими
Земли пропиталось нутро:
Да сколько же их полегло
Горами, долами, низовьями!
Пригорки для них изголовьями,
Пусть душам их будет светло,
Закончилось их «тяжело»,
Они все, что нужно, исполнили…
Печалью прозрачною, звонкою
Коснусь пожелтевшей беды:
Поклон вам, известным и нет!..
…В окно заползает рассвет,
Чернильные плачут следы,
Закапан конверт с похоронкою…
Сонет 14.
Закапан конверт с похоронкою…
Старинный трещит аппарат,
Ушел я на годы назад
С шуршащею узкою пленкою:
Обрывки, фрагменты затертые…
Разрывы… чумазый солдат…
С экрана беззвучно кричат,
Стучатся живые и мертвые…
Затертая надпись видна
На крышке: «Июль сорок первого»…
Потом будет радость побед…
Вращается времени след,
Кричу обнаженными нервами –
По всем прокатилась война…
Сонет 15. Магистрал.
По всем прокатилась война:
Гремящими траками ржавыми,
Голодными злыми пожарами,
Бумажной букахой окна;
В висках пацанов – седина,
И женщины стали вдруг старыми…
Хрипя под снарядов ударами,
Сложившись, упала стена…
Завален листочками тонкими,
Несущими вести недобрые,
Казенный начальника стол…
Навечно кормилец ушел…
Слезами горючими вдовьими
Закапан конверт с похоронкою.
23 июня – 20 июля 2011