А морс заката в сливках облаков
Растаял, заалев в небесной меди.
И за селом, за лесом, далеко
Ночь свет зари губами ветра цедит.
Какой багрец! Как сумерки горят!
Огонь и мгла сольются воедино
И даль пустырниковым вздохом напоят,
И опьянят дремотою невинной.
И зашевелятся в оврагах и ручьях
Под шелест трав шептание и шорох,
И с таяньем последнего луча
В полях восстанет гул, и грянет порох!
И кличами из тысяч голосов
Ворвётся битва в сонные просторы,
И, точно эхом, рявкнет из лесов
В ответ им вражий клич и вражий порох!
И лязгнет сталь, и кони закричат,
И брызнет смерть и воздух напитает,
И зашевелятся в оврагах и ручьях
Тела бойцов, растерзанные сталью.
И только пьяница, кутивший допоздна,
Остолбенеет, стоя на дороге:
Под грудой трупов рожь его красна,
Как тот портвейн, что пил он у Серёги!
Пусть доползёт до дома кое-как,
Считая клёны потною рукою,
И рухнет на засаленный тюфяк,
И захрапит, зачавкает, застонет…
Но вспыхнет заревом разбуженная даль.
И тишь полей зайдётся петухами.
И заблестит росою резеда,
И день родится в утреннем дыханье.
И пусть в селе смеются пацаны:
Какой аншлаг! Какое потрясенье! –
Алкаш со страху наложил в штаны,
Увидев Бородинское сраженье!..
Смеётся тот, кто с дрожью по плечам
Не слушал в глушь ночную там, за бором,
То, как шевелятся в оврагах и ручьях
Под шелест трав шептание и шорох…