Как и прежде в Филипповском пирожки,
в Елисеевском выбор крутой,
и у Пушкина, видишь, лежат цветы,
а у Юрия - выходной.
Также Брюсовский церковь свою обнял,
на Столешниковом толпа,
и во МХАт тороплюсь на спектакль идти,
там по-прежнему, как и тогда,
замираешь на «Синюю птицу» смотря,
хлеб вздыхая к мальцу идёт,
и фонарь, освещая твоё лицо,
чьё-то счастье в себе несёт.
На Арбате Вахтанговский также зовёт,
по Суворовскому недалеко,
где венчался Пушкин, его театр,
и к «Дантесу» пройти легко.
Как на Красной, брусчатка ведёт в зоопарк,
от высотки так виден пруд,
а оттуда так близко пройти пешком,
ноги сами меня ведут.
«Баррикады» стоят,
а вот и она, моя Герцена
прямо к Манежу ведёт,
по указке Ч.И. Петра.
Огарёвка, там Меньшиковский дворец,
помню, мне говорила, мамА,
что из нашего дома к нему идёт ход,
но забита та дверь была.
Телеграф, где барометр наш висел,
прадед делал его давно,
я иду по своей небольшой Москве,
запах хочется ощутить,
но маршрут проложен, увы, в голове,
не придётся теперь там жить.
А тем,кому не нравится Москва
А пройдитесь Вы по тихой Москве,
заглядитесь на её Вы дворы,
есть ещё у Патриарших пруды,
где гуляли и любили столпы.
Не меняется наш Пушкин года,
а Столешников, как прежде теснист,
и зайдите потихоньку во МХАТ,
поглядите, чайка та же висит.
А Вы в Брюсовском бывали давно?
Там церквушка и не слышно машин,
И Дом творчества, а может для Вас,
там подъезд, весь в ожиданьи открыт.
Московский дворик, двадцать лет спустя,
Есенин здесь был с тросточкой, друзья.
и много знатнопамятных людей,
гуляло здесь, на Герцена моей.
Напротив Ильича, так тихо в нём,
стоит теперь совсем чужой там дом,
решётка до второго этажа,
и стоп сигнал, для каждого бомжа.
Мой тихий дворик, где качели в нём,
с велосипедом трёхколёсным и конём,
на палочке скакали с саблей тут,
какой-то офис, менеджеры с папками идут.