Сионистское
1. Митинг у синагоги
У здания хоральной синагоги
По улице Архипова в Москве
Я проходил и встретил по дороге
Толпу жидов с раввином во главе.
Там хрусталем в глазах сверкали слезы,
Пылали угли алые ланит,
Что вдруг в Москву пришедшие морозы
Зажгли. Увы, не смертоносный СПИД
И не преступной "Памяти" разбои,
Где Осташвили мерзкий правит бал,
Евреи обсуждали меж собою.
У них беда - Хуссейн на них напал.
Вот на ступени древней синагоги,
"Меноры" свежим номером маша,
Едва от слабости свои вздымая ноги,
Старик залез и крикнул:"Ни шиша
Не выйдет у проклятого Саддама!
Не покорить арабам наш народ!
Москва и Киев, и Одесса-мама
Восстанут. Против нас он не попрет!
За ним взял слово Раскин Иеуша -
Известный по Союзу сионист.
Сказал, что им Хуссейн накакал в душу
И призывал к оружью, экстремист.
Народ шумел, ораторы менялись,
Дрожал от их речей арабский мир.
Но вот трибуну занял Зяма Бялис -
Московской диссидентщины кумир.
Народ притих и речи вдохновенной
Ловил проникновенные слова.
В поэме же, читатель мой бесценный,
Посвящена вторая ей глава.
2. Речь Зиновия Бялиса
Нас угнетали с самых давних пор.
Когда-то, в незапамятную пору
Халдейский царь Навуходоносор
Лет на 50 нас запер в диаспору.
Првел тот царь евреев в Вавилон,
Как оказалось, сам себе на горе:
Восстали враз Египет и Сидон,
За ними Тир, Ашшур восстали вскоре.
И развалился б скоро древний мр,
На ножках хилых будучи колоссом,
Но тут пришел с войсками мудрый Кир
И занялся еврейским он вопросом.
Евреев всех он отпустил домой,
Решив, что лучше больше их не трогать.
И уж потом, наедине с женой
Сказал ей: "Да, жиды, они как локоть.
Хоть близко тут, да хрен укусишь их.
Лишь с непривычки вывихнешь всю руку".
Промолвив это царь, сопя, затих,
Лаская августейшую супругу.
Чуть мы вернулись - новая напасть.
Теперь, забыв истории уроки,
Окрепший Рим решил на нас напасть.
Однако ж много было с ним мороки:
Пытались подточить его снутри,
Но слишком прочен был уклад латинский.
С оружьем выступали раз три,
Вопрос решая общепалестинский.
И с Парфией стравляли подлый Рим -
Все тщетно, но нашли последний метод:
Мы христианство выдумали им,
И пал в итоге вечный город этот.
Да что там в глубь веков седую лезть,
Во времена распятого мессии!
Давайте вспомним, что творилось здесь,
В начале века нашего в России.
Погромы, зверства, Бейлиса процесс.
А в думе Пуришкевич алчет мести.
Ну мог ли исторический прогресс
Стоять в таких условиях на месте?
И вот "Авроры" выстел прозвучал,
Отмщенья час пробил и Черной сотне.
Кто не погиб, тот жизнь свою кончал
В изгнании, в парижской подворотне.
Привел примеров я достаточно и так
Истории затейливого хода.
И если вождь арабский не дурак,
Отстанет он от нашего народа.
А если нет, нам нечего терять!
История, история за нами.
Ее Хуссейну не под силу вспять
Вернуть своим хилыми руками."
3. Эпилог от автора
Я скажу вам как поэт поэту,
Сам я раньше не любил жидов.
Но, признаться, речь прослушав эту,
Сионистом стать почти готов.
Не в угоду лозунгам избитым,
Просто очень ясно стало мне,
Как опасно быть антисемитом
В нашей и любой другой стране.