Был на Руси ещё авторитет,
Он избежал растрела Гумилёва,
Он был прозаик, вовсе не поэт,
Ео как горело в нашем сердце слово.
В словах таких нет слабого раба,
Чтоб добивался правды и свободы,
И если тоько память не слаба,
Она вела к спокойстию народы.
И до сих пор, ещё я жажду тишь,
Ещё гремят бои под Сталинградом,
И приютил в боях его Париж,
И успокоил сон в чужой ограде.