«Волшебный фонарь».
Венок сонетов
1.
Уносит сознание парус фантазии
в неведомый неограниченный поиск,
и хочется, чтобы мне душу не сглазили
случайные люди бравадой слепою!
А дни чередуются цветополосками,
рвёт синее небо оранжевость молний,
в дороге химеры рисуются Босхами,
и парус, кренясь, задевает за волны.
И всё же - вперёд! За ухабы и тернии,
туда, где у радуг цвета безразмерные,
где жизнь и судьба сплетены воедино!
Где нет ни фанатиков, ни истерии,
а люди, что целятся недругам в спины -
намеками, где-то на периферии.
2.
Намеками, где-то на периферии -
созвездия судеб, трагично непонятых.
Живущие рядом, не в Риме, не в Трире,
не в средневековых пергаментных хрониках -
туманны они, да и неощутимы...
Мгновением больше ли, меньше мгновением –
ни тверди не рухнут, ни небо, ни климат
не выест грядущее ожесточением.
Логичность – логичности, богово – Богу.
А нам - миокардно лелеять итоги,
и не бунтовать! - Пугачёвым и Разиным,
любуясь сквозь пальцы в лиричных изломах,
как в небе, под птичий тревожащий гомон
плывут облака из страны эвтаназии...
Плывут облака из страны Эвтаназии.
3.
Плывут облака из страны эвтаназии,
влекут за собою прохладные тени,
способствуя мере чужих вожделений
себя проявить при любви многоразовой.
А мы разве против возможностей пламенных
любиться вживую, а не суррогатно,
счищая с камзолов потёки и пятна
от пошлых шажков расточительной памяти?
Да чтоб я был Зевсом разложен и высечен
за то, что я в счёте девичьем не тысячный,
а первый, купающийся в эйфории,
не благостный выходец из семинарии,
а шут-гастролёр, исполняющий арии
в стране под покровами девы Марии!
4.
В стране под покровами девы Марии,
где Богом согретое небо - тревожно,
где стольких поэтов нещадно морили -
душа, пролетая, несёт осторожно
тебя, осиянное рифмами слово,
Серебряный век! - твои тонкие нити,
твои имена... Чтобы снова и снова
коснуться ушедших судеб, и событий...
Но бронза скульптур, застывая, не дышит.
Не дрогнут знакомые, милые лица.
За горести мук, и за то, что так вышло…
Упасть к алтарю и молиться, молиться.
Кладёшь карандашик с запиской под камешек,
приподнимаешь завесу за краешек.
5.
Приподнимаешь завесу за краешек...
Посмотришь на сцену поверх антуража -
и поневоле освоить стараешься
роль, отведённую принцу иль пажу.
Самодостаточен – выберешь первое,
если зависим – лакействовать будешь,
освобождая дорогу сопернику,
в гневе дробя на осколки посуду...
Занавес хрупок, изящен и тонок,
он прикрывает от глаз воспалённых
всех лицедеев, любимцев эстрады -
или ценителей девственных лоно,
в тысячный раз отыгравших влюблённых,
с риском наткнуться на демониаду.
6.
С риском наткнуться на демониаду,
rемодиализом - вИски назнача,
бдения дней обращаю в триаду:
виденье знака. прочтенье. задача.
Сердце ли бычье, ума ли палата, -
пагубней многим, не многим короче
бденья болезной, змеящейся ночи:
транс - и догадка. За ними - расплата.
Знаю, предписаны дантовы ады
за преднамеренность опытов странных.
Страх затаился в личинах жеманных,
в гроздьях ущелий морщинок и трещин.
Ведаю, кем плод познанья обещан,
да любопытство - сильнее блокады!
7.
Да, любопытство сильнее блокады,
и ты не удержишь замками запрета,
крича в полутьме: - Дайте выход! Мне надо
на свет! На частички летящего света!
И вдруг ощущаешь, что тени земные,
зигзагами ломаных, спутанных линий -
и есть наша жизнь, а ее позывные
ударами гроз или молнией синей
разбили стекло... Замерзает теплица,
и зелень вопросов растет без отгадки,
а рифмы летят, заполняя тетрадку,
здесь столько невызренной мысли томится,
что спросишь Луну: "Если ты понимаешь,
кажи нам, Волшебный Фонарь, что желаешь"?!
8.
Кажи нам, Волшебный Фонарь, что желаешь,
рисуя узор ироничными всплесками,
украсив людскую тщету арабесками
из листьев плюща безгреховного рая!
Показывай, кто мы по сути явлений –
властители дум или пешки на марше,
реликты прошедшего, мясо для фарша,
а, может, слепые безгласые тени?
Вопрос на засыпку, ответа не жду я,
и знаю – по-своему век негодует
и не подчищает потуги политиков
в желаньях себя узаконить диктатом,
чтоб сверху смотреть с равнодушием статуй:
вторичны оценки, суждения, критика!
9.
Вторичны оценки, суждения, критика,
коль скоро душа приземленней базальта.
Прозекторству крио-ножа аналитика
не вычленить тайну мелодии альта.
Не вынуть медвяность губных бэо-бэби,
смешной грёзофарс не разъять препарацией.
И даже пеньки маршегробой отребья,
и гроздья душистые белой акации -
живут, неподвластные времени тлению.
Что - золото мира, вот это - богатство!
Надмирными тропами - путь воспарения -
с лихвою оплачивает ренегатство
от быта и от повседневности прений…
Первичны - лишь средства передвижения!
10.
Первичны лишь средства передвижения:
тут - звездный челнок, а там - Ноев Ковчежек.
Дремавшие души, придя в оживление,
тела покидают, как место ночлежек.
Причалить спешу к вам, о сферы небесные!
Для грешных раздвиньте свои баррикады!
Вселенная в полночь становятся тесною,
и не раскрошить облаков рафинады!
Поток бутафорных светил! До забвения
хочу прикурить от небес сигарету я!
Мерцанье плеяд затихает в смущении.
Стою с недоверием, глядя и сетуя:
а вдруг все бравада? - фантазий скольжение?
Кто знает, как надо??? В чем сущность движения...
11.
Кто знает, как надо? В чём сущность движения?
Куда нас влечёт по неведомым тропам
сознание или сердечное жжение
от сапиенс хомо до питекантропов?
Нет-нет, не ошибся я, и утверждаю:
дорога вперёд обернулась возвратною
и сдвинулась в неизмеримые дали,
напуганная канонадою ратною!
Две разницы с разнопонятным значением:
черствение душ и прогресса скольжение,
планета людей и загадочный космос,
где звёзды как шишки на кедрах и соснах,
где свет, интригуя, рождает сомнения:
кто мы – клочья тьмы на игле отражения???
12.
Кто мы - клочья тьмы на игле отражения,
статисты в театре у господа Бога?
Откуда же в сердце томленье, боренья
с нежданной красы - и при виде убогого?
Не в том ли загадка, что каждого мучает,
толкает к деяниям смертного рода -
неведомый вектор подспудной природы,
а вовсе не слепость нелепого случая?
И он, непонятный и необъяснимый,
лишь стоит немного сменить точку зрения,
меняет на вечное - необратимость.
Что ищешь ты, роком бесстрастным гонимый,
богатство и страсти? Плечо побратима?
Иль все же - божественность преображения?
13.
Иль все же - божественность преображения
несет нас вперед по дороге познания?
Рождая волшебное, новое зрение
у тех, поначалу - кто даже признания
при жизни своей не имел, путешествуя
мирами далекими, сказками-баснями,
меняя творимое ими прошедшее
на то, что могло бы быть - жизни - прекраснее?
Мечты о полете. Полеты мечтателей…
У бабочки - гусеницами – зрители…
Скольжение в будущее по наитию…
Поэты, художники, изобретатели…
Куда вас несет? Что нас ждет в знаменателе -
явление духа чудесных открытий?
***
Магистрал
Уносит сознание парус фантазии.
Намеками, где-то на периферии,
плывут облака из страны эвтаназии -
в стране под покровами девы Марии.
Приподнимаешь завесу за краешек,
с риском наткнуться на демониаду...
Да любопытство сильнее блокады.
Скажи нам, Волшебный Фонарь, что желаешь!
Вторичны оценки, суждения, критика.
Первичны - лишь средства передвижения.
Кто знает, как надо? В чем сущность движения?
Кто мы - клочья тьмы на игле отражения?
Иль все же - божественность преображения,
явление духа чудесных открытий?..
***
Авторство: 1,2,3,5,8,11 - Игорь Белкин; 6 –Палад; 4,7,10 - Сан-Торас; 9,12,13, магистрал - Омагодан О)
Картина Сан-Тораса "Три паруса и Волшебный Фонарь", холст, масло.
<17-20.08.2011>