Было у отца три сына,
все потели под окном,
решето в руках вертели,
колесо избресть хотели,
отложили – на потом.
На троих соображали
у чужого камелька.
Бабы, стол им снаряжали,
и, коленками дрожали,
злую долюшку кляня.
Девки красные слетелись,
щеки свеклой натерев,
косы русы распустили,
пили бражку, чашки били,
а хозяйки, дуры,
– в гнев!
Обещали им полцарства,
за мальца богатыря,
штуку ситца и корыто,
и собаку, что зарыта, –
жаль, что все это
– зазря!
Девки, троечницы, глупы –
только семечки грызут.
Чурку в тряпку завернули,
сверху бантик завязали,
в балалайку заиграли,
– в пятках зуд!
Трехголовому дракону
бедра-ведра по зубам.
Толстомясых девок любит
и милует, и голубит,
перед тем как сделать
– ам!
Прискакала в дом Фефела,
что слаба на передок,
и дебилов наплодила,
наломала, навалила
прямо, криво, и в оборку,
– скок!
Кто не пьет – тот не рискует,
Ванька «лебедя» танцует
– взмах
И куда девать дебилов?
И куда девать немилых?
И кому отдать полцарства
Тривелика государства,
– вах?!!
В Тридевятом государстве,
мир стоит на бутыле.
Ох, была бы балалайка,
семечек кулек, да Ванька. –
Хорошо бы было мне.
Трех китов, что мир держали
уж пропили мы давно.
Птица-тройка в небе мчится,
что-то с нами приключится,
знать, опять летим в говно.
Троеручица святая,
куполами прирастая,
– не оставь!
Дураков своих несручных,
неуживчивых и тучных
– правь!
20 августа 2011