- Иду по дороге, развивается майка и колышутся волосы от ветра прохладного. Луна освещает мне путь, причем так ярко-ярко, что аж как то не по себе становится. А в руке бутылка пива, в пакете, все как положенно. Да брат, это Америка, это Америка...
- Грустишь?
-Да брат, грущу...
- О ней?
- Да брат, о ней(((
Опустив голову, он опрокинул взгляд на звезды, которые явно что-то бормотали. Но он не мог понять ни единого их слова, ибо человеку не дано все понимать, но дано осмысливать.
В голове снова застучали мысли, да так громко, будто сотни, ато и тысячи барабанных установок пытались перекричать друг друга.
- Она молчит?
- Да брат, она снова молчит...
В глазах появился блеск. Но это были слезы. Слезы грусти, которые молили давно о свободе, но узником были и собирали силы прорваться на волю, пытаясь каждую секунду сломать ту дверь и замок отчаяния, в которой жизнь прожили с душою играя.
- Не стоит плакать.
- Стоит брат, стоит!
Сигарета дотлела...
- Эта ночь так быстро несется в пропасть внутреннего мира, царапая длинными и острыми когтями остатки мечты, открывая все чаще и чаще ту самую дверь, которую теперь закрыть явно не удастся.
Зазвучала скрипка, которая сердце на части порвала, добила, голову вниз наклонила и руки без силы особой к лицу прислонила.
- Зачем так?
- Потому что люблю!