Спал ночью прошлой я. Был в мысли о любви и мире погружен.
Затем, что разум мой баюкал сладкий сон.
Но сладостный обман развеян был тогдашней ночью.
Мне ужасы во сне предстали, как воочью.
Виденья - груды тел поверженных и кровь.
Веселье отняли и в страх меня повергли вновь.
И кровь и мертвецы. Внезапно исчезая,
Мелькали призраки, рассеянная стая.
Их лики без конца сменявшихся теней
От этой смутности казались мне страшней.
И в центре вихрей колдовских и призрачных видений
Тебя увидел я. О! Сонм поползновений.
Ты угрожая мне, с ножом кривым и длинным,
Оскалив рот, в гримасе пелегринной,
Как чад, как спрут, как кутерьма завесы.
Куда исчез милейший лик принцессы?
Скрипел зубами я от страха и от боли.
Увертывался от ножа. В моей то было воле.
Бежал, не чуя ног, и ноги не бежали.
Поджилки у меня тряслися и дрожали.
А утром поцелуй твой меня снова раззадорил.
Розовощекость милая склонилась надо мной. Но кто бы с милой спорил?
Что ж, сны толкуются всегда в обратном смысле.
Резвушка милая, затейница моя, люблю тебя я больше жизни.