I
Скала и мальчик
Старец ждал его на верху скалы. Седобородый монах и аскет, он был постник и исповедник. Чайки летали над морем, скала была усеяна гнёздами, и казалось, что добраться до верха очень трудно. Скала была отвесная. Но нужно действовать, нужно карабкаться и лезть. Как Мальчику добраться до верха, хотя бы до первого уступа? Очень трудно. А старец смотрел сверху и улыбался. Он и сам в молодости был таким же бодрым, неунывающим, весёлым, смеющимся. Но он понимал, что Мальчику будет очень тяжело. Старец стоял у края скалы и глядел вниз, он даже один раз махнул мальчику рукой – но не заметно, слабо.
А Мальчик приготовился лезть, хотя и боялся довольно сильно. Снаряжения у него не было, он ухватился за первый очень слабый выступ, за какой-то корешок, поставил ногу на уступ под самым морем, подтянулся. При следующем движении он уже оцарапал в кровь руки, при следующем после него чуть было не ругнулся – но вовремя остановился – так нельзя. Но надо лезть – выхода другого не было.
Мальчику вспоминалось его детство, отрочество, юность. Ведь он только по прозвищу мальчик, а так ему уже за двадцать. Он вспоминал первую любовь, впечатления юности, походы, привалы, песни у костра, тёмные бессонные ночи. И девочка тогда была так очаровательна, её распущенные волосы, пушистые и мягкие, её улыбка, её стан. Да, она была прелестна. Это было милое, невинное создание, совсем без задних мыслей, создание доброе, заботливое, жизнерадостное. Мальчику с ней было хорошо и покойно, он забывал обо всём…
Но сейчас другое время, другая жизнь, сейчас нужно залезть на скалу и добраться до старца, а это очень-очень трудно. Но он сможет, он же боец, он не тряпка, он настоящий мужчина.
А море уже начало волноваться, волны накатывали, смачивали ему ноги, брызгали в лицо, море издавало какие-то нечленораздельные звуки, оно было страшно и вместе с тем прекрасно. А Мальчик лез, ему нужно лезть, у него нет другого выхода. Чайки больно кусали его, орлы грызли ему сердце, ему было страшно больно, обидно и гадко, но он полз и полз дальше.
II
Детство Мальчика
В детстве Мальчик был и похожим на всех и отличным от всех ребёнком. Порой весёлый и улыбающийся, порой грустный и застенчивый, он производил двоякое и противоречивое впечатление о себе. Он был добр, а порой скуп, любил детей, дарил им свои игрушки, радовался и печалился, любил и не любил жизнь. Но жизнь, как известно, всегда права. А Мальчик порой мог быть и не прав. Он был довольно безруким, в нём не было инженерной жилки, но в нём кипела и горела жилка любви и добра. Мальчик разбирал часы, игрушки, всяческие механизмы, а потом не мог их собрать, оставляя на столе или полу лишние детали.
Мальчику порой казалось, что его никто не любит, а любит только полуперсидский кот Пушок, его любимец. И Мальчик часто играл с котом, и кот был ласков с Мальчиком, кот бегал за мячиком и приносил его обратно. И Мальчик был счастлив.
Он часто влюблялся, но девочки были довольно равнодушны к нему, а равнодушие порой хуже смерти. «Да, меня никто не любит…», - говорил себе Мальчик. Но Бог ласково шептал ему на ухо: «Зато Я тебя люблю».
Жизнь была довольно трудной в то время, в стране выросло поколение «Пепси», везде были поощряемая разнузданность, свобода нравов и откровенный разврат, везде пили, наркоманили, нюхали травку. Жизнь была скучной и однообразной, её уже ничто не могло скрасить. Даже труд, даже отдых, даже противоположный пол. Жизнь дала трещину, но всегда есть и будет выход. И выход был в Боге, в вере, в поиске истины. Но и в творчестве, конечно. А как же без него? Творчество хоть и не решало всех проблем, но часто спасало хотя бы от тоски. А тоска, как смертный грех, бывало, закручивалась петлей на шее и не давала свободно дышать. Тоска… Что мы знаем о тоске? А Мальчик знал о ней очень много. Да… Смертная тоска…
И вот однажды он увидел её. Она играла с девочками в прятки, и он тоже стал играть. Он нашёл её в тёмном углу, где она пряталась, она хотела выбежать и столкнулась с ним лбом. «Ой, как больно!» - запричитала девочка. А он потёр лоб и глупо улыбнулся.
С этого дня началась их дружба. Они вместе гуляли по городу, беседовали
на любые темы, играли, смеялись, смотрели ночью на звёздное небо. Девочка очень нравилась Мальчику, а он ей. Мальчик был робкий, он боялся поцеловать девочку, а она тоже, конечно, стеснялась. И так они дружили три года, а потом девочка как-то утром попала под машину, и ботинки слетели с её ног, и она умерла. А Мальчик от отчаяния чуть не сошёл с ума и не покончил с собой. И до сих пор он повторял ночью перед сном молитвы о девочке, и по ночам в полубреду повторял её имя.
Но всё это когда-то было, всё это уже в прошлом, а теперь его ждёт скала.
III
Детство старца
Старец тоже когда-то был мальчиком, и мальчик этот был удивительный. Старец рассказывал, что боялся в детстве женщин, которые приходили к ним в гости, и убегал и прятался в угол. Но уже в зрелом возрасте он отчитывал и обличал в грехах всевозможных блудниц, прелюбодеек, воров, убийц, всех людей, сошедших с Пути. Старец был с детства силен духом, он был силен правдой и добром, и все искушения мирской жизни проходили мимо него. Он тоже, конечно, влюблялся, но влюблённость это всегда была детская, чистая. Он был влюблён в девочку, жившую в доме напротив, и носил ей из школы портфель, а девочка была хоть и добрая, но избалованная донельзя. А старец был робкий, совсем не капризный. Он часто обижался на девочку (назовём её Таней), а девочка не могла этого понять. «Не буду я с тобой больше дружить!» - в сердцах говорила ему девочка. «А я тебя всё равно буду любить», - робко лепетал старец.
И так шла жизнь старца. Иногда бывали очень тяжёлые минуты, когда он отчаивался, плакал, грустил, ревел, бился об стену – но всё безрезультатно: тоска не проходила. И тогда старец обращался к Богу: «Сердце чисто созижди во мне, Боже!» И постепенно успокаивался.
А иногда он бунтовал, злился, капризничал, ябедничал, так неистовствовал, что не мог успокоиться. И к нему подходила и накатывала на него буря негодования, он в сердцах даже матерился. Потом всё потихоньку проходило, море жизни успокаивалось, наступал штиль. Старец был противоречивой фигурой.
Таня умерла в двадцать лет. Старцу было двадцать два. Её изнасиловали какие-то подонки в подворотне, Таня сошла с ума – у неё помутился рассудок. Со старцем тоже было плохо, он получил тяжелейший душевный удар и пролежал даже несколько дней в больнице. Потом через год он ушёл в монастырь. Тани к тому времени уже как полгода не было на свете.
IV
Мальчик и скала
Скала была горда своей неприступностью. Гордыня просто обуревала её. Никто не мог вскарабкаться на эту скалу. Никто до Мальчика. Но сегодня скала поддастся этому благородному ребёнку, этому чуду во Христе. «Если будешь иметь веру с горчичное зерно и скажешь скале той: «Сойди отсюда сюда», и она сойдёт, и всё что ты ни пожелаешь, то исполнится».
- Сегодня скала поддастся мне, – Мальчик был просто уверен в этом. – И цепи падут, и чары сойдут, и всё будет хорошо.
А старец махал рукой Мальчику с вершины скалы, он был доволен собой сегодня, ведь старец молился весь прошлый день и всю эту ночь. Мальчик должен добраться до вершины, это предопределено Богом. «Так и будет», - мысленно говорил себе старец. «Так и будет», - отвечал на это Бог.
«Если я умру, то это будет не зря, ведь моя жизнь стоит того, чтобы умереть, потому что я сделал уже то дело, которое был должен сделать – я полез на эту скалу. А упаду я или доползу – один Бог знает, ибо всё на этом свете предрешено, есть свобода выбора, но всё предрешено. Да, я уже много сделал ради своей цели, и у меня есть шанс доползти».
Один уступ, другой, он подтянулся, поставил ногу – молодец, всё хорошо. Вот летит орёл и клюёт его в голову, и Мальчику очень больно. А чайки летают над ним и смеются и ловят в море рыбку.
«Если бы со мной была моя первая и единственная любовь, мне было бы намного, намного легче, и я бы легко поднялся на эту скалу. Но она мертва, её ничто не вернёт, но она в моём сердце навсегда».
«Не хлебом единым жив человек».
«Сегодня мой день, хотя я очень-очень устал, но сегодня мой день. А вот старец сидит на верху и улыбается мне, он улыбается – человек, переживший очень и очень много. Пусть улыбается. Жалко, что с ним тоже нет его первой любви, он один, совсем один теперь. Надо будет быть с ним поласковее, когда доберусь до вершины».
- Старец!!!
- Сын мой!
- Я ползу, я скоро доползу.
- Конечно, я верю в тебя, сын мой.
- Мне осталось немного.
- Постарайся ещё чуть-чуть.
Ещё немного ползти тебе, мальчик. Вот, поставь ногу на этот уступ, потом на другой, на третий. Давай-давай, ставь.
- Я устал.
- Ты уже почти дополз, дай мне руку, скорее, – сказал сверху старец.
И Мальчик поднялся.
А потом они пили чай из лесных трав, собранных в лесной местности на берегу, и они много говорили о жизни, и они вспоминали каждый свою первую любовь, и они были счастливы.
- А чай-то вкусный, батюшка.
- Да. Ты заслужил его, и теперь всё будет хорошо, всё плохое уже в прошлом.
- Да.
- Вот и всё, иди спать, отдыхай. Завтра у нас много дел.
Август 2011 года