Мечтою жизни было: пожить чуть-чуть в Париже,
вдыхать духов французских прекрасный аромат,
стать к гениям душою немножечко поближе,
в святых шедеврах Лувра свой растворяя взгляд.
И вот у нас путёвка, как сон. Боюсь проснуться.
Какое счастье внучке, в её тринадцать лет,
хоть кончиками пальцев к Парижу прикоснуться…
Об этом грезят многие, но шансов съездить нет.
Свершилось наше счастье: шагаем по Парижу!!!
Мы бродим по Мон-Мартру (который час подряд).
Но что-то веселиться я даже не предвижу.
Куда не взглянешь - всюду тут чернокожий брат.
Ведут себя, признАюсь, довольно хамовато,
Как будто на планете лишь только им и жить.
В закате солнца меркнут бульвары... Страшновато
и как-то грустно стало по улицам ходить.
В троллейбус полный влезли, чтоб в наш отель вернуться...
Ударил в ноздри запах нестираных носков.
Арабы, африканцы вспотевшие толкутся,
(сказать помягче)-пахнет не так, как от духов.
Ну что же... жарко, душно… Мы это понимали.
Уж как-нибудь доедем зажаты, как в тиски.
Всё оказалось проще: (не зря нас прижимали)...
у внучки ловко сняли браслет с её руки.
Мы спать легли угрюмы, какое тут веселье…
Старались поскорее забыться и уснуть.
Хотелось очень верить: поднимет настроение,
намеченный на утро, по залам Лувра путь.
И вот мы ходим в Лувре. Здесь всё в античном стиле.
Старинные полотна в восторг приводят нас.
А возле Моны Лизы дыханье затаили,
с таинственного взгляда своих не сводим глаз.
РембрАндт и Леонардо… - искусство высшей силы.
Вдруг кто-то пнул мне в спину, у полотна Дали….
Ввалились в зал арабы, как полные дебилы,
и каждый в поведении - ну просто «пуп земли».
Мы вышли к Нотр-Даму, пройтись среди народа.
Здесь очередь к собору, спокойная, идёт.
И тут, в толпе локтями, какой-то Квазимодо
полез. Ну, просто вырвалось сказать ему: «Урод!!!».
Он по ногам тащился с каким-то странным грузом.
Ругался по-арабски и делал грозный вид....
Простите, где ж француженки, галантные французы?
Куда исчез французский и шарм и колорит?
Наглеют темнокожие…. Я наглость ненавижу.
И весь Париж в их лицах, ну просто жуткий мрак.
Тот, кто мечтая ляпнул, «что умереть в Париже,
увидев только раз его»,… он видел всё не так.
Смешались люди, нравы…. Большие перемены.
Нет вовсе уважения , изысканных манер.
«Париж, увы, не тот уж» - сказал бы непременно,
когда б в него вернулся, сегодня, сам Мольер.
Я чту и преклоняюсь соборам, Лувру, склепам,
истории Парижа…. Но как бы не хотел,
Париж, в своём величии, так смотрится нелепо,
когда вокруг арабы и полный беспредел.
Здесь Ренуар когда-то ваял жену с натуры,
Лотрек в карете ездил, писал ночной Париж,
здесь жил ЛюдОвик первый, здесь песни Азнавура,
здесь девочка Эдит Пиаф рассвет смотрела с крыш.
Здесь Депардье с Ришаром - любимые актёры,
здесь жил сам Модильяни, а также Джо Дасен.
Дюма-отец создАл тут роман «Тир мушкетёра».
Здесь звук аккордеона берёт любого в плен.
Конечно, здесь хранится французская корона.
Здесь Эйфелева башня с брильянтами огней.
Здесь Нотр-Дама площадь, здесь дух Наполеона…
Но дома мне спокойнее и в сотни раз милей.
Домой мы уезжаем, нам часто будут сниться
соборы, стены Лувра, шикарные мосты.
Мелькают за окошком опять арабов лица….
Ура! Я покидаю «дупло» моей мечты.
************************